Он ползал по своей маленькой квартирке и пытался навести порядок. Собирал разбросанные вещи, вытирал пыль. Он отскоблил газовую плиту, вымыл ванну и туалет. Он перемыл всю скопившуюся посуду. Он застелил постель чистым бельем. Опустошил холодильник и долго открывал старым консервным ножом многочисленные разнокалиберные жестяные банки...

Он трудился и считал в уме: между ними что-то около пятисот километров. Это шесть-восемь часов пути, если делать небольшие остановки для отдыха. Значит, она прибудет во второй половине дня. Но если она выехала сразу же, сейчас, не дожидаясь наступления утра, то...

Поздно ночью он остановился и удовлетворенно осмотрелся.

Все было в полном порядке.

Все было готово к ее приходу.

Пустой город напугал Анну.

Он не казался мертвым, он словно затаился, жуткий в своем молчании и неподвижности.

Анна проехала несколько кварталов, ощущая, как город следит за ней глазницами тысяч окон. Звук работающего автомобильного двигателя разбивался об отвесные стены многоэтажек, дробился, множился отголосками, разбегался по переулкам, далеко опережая машину. Тревожа этот мир безмолвия. Оскверняя его могильное спокойствие...

Анна не выдержала. Она заглушила мотор, вылезла из автомобиля - гулко клацнула дверь - и пошла пешком: одинокая девушка у подножья огромных небоскребов, крохотный человечек, потерявшийся в махине города-зомби, заплутавший в путанице улиц, заставленных брошенными автомобилями. Она брела, смотря себе под ноги, боясь оглядываться по сторонам, боясь поднять голову. Затаившийся город холодно разглядывал ее, и она чувствовала, что он уже готовится поглотить ее, как поглотил миллионы своих недавних жителей.

И только светофоры на перекрестках радостно приветствовали ее появление, включая зеленый свет...

Трель звонка заставила его вздрогнуть.

Она!

Он подполз к двери и застыл, протянув руку к замку, не решаясь открыть. Он увидел себя со стороны - нелепый жуткий калека, обрубок человека, жалкий уродец.

Звонок повторился.

За дверью стояла его девушка. Девушка, первое имя которой - Анна. Второе имя - Смерть.

Он ждал ее. Он желал ее.

– Мак! Открывай! У тебя что, есть кто-то еще?

Он грустно улыбнулся. Привстав на культяпках, отпер дверь, распахнул.

– Заходи. Я жду.
– Он видел только ее ноги и не решался поднять взгляд, боясь прочитать в глазах насмешку или, еще хуже, жалость.

– Наконец-то! А я уж думала, что ошиблась адресом. Привет, Мак!

Он посмотрел на нее и у него перехватило дыхание. В глазах ее была только неистовая радость и малая толика искрящегося лукавства.

– Здравствуй... Ты именно такая, какой я тебя представлял, - выдохнул он.

– А ты именно такой, каким я хотела тебя видеть, - она присела и, чуть покраснев, легко поцеловала его в лоб.

Он подумал, что ее замечание можно истолковать двояко.

– Ты проходи, я сейчас.

Мак не хотел, чтобы она видела, как он передвигается. И Анна, кажется, поняла его. Она вошла в комнату, посмотрела на накрытый стол, улыбнулась, подошла к окну, выглянула наружу. Сказала:

– Там внизу так страшно!.. Пусто. Только крысы, словно тени, шмыгают в темных углах. Столько крыс!

Он, воспользовавшись моментом, пока она отвернулась, забрался в кресло. Звякнув бутылкой о стекло бокалов, разлил вино. Пригласил:

– Все готово.

– Да, конечно, - она села на краешек дивана. Двумя пальцами взяла бокал.
– Я люблю тебя Мак!

– Я люблю тебя, Анна.

Они чувствовали себя немного скованно. Но это быстро прошло...

– У нас так мало времени, - сказала Анна.
– Ты ощущаешь, как в нас что-то меняется?

– Да, - согласился Мак, - чувствую. Кровь бежит быстрей, и сердце колотится.

– Дышать уже немного трудно, и голова кружится.

– Да.

– Болезнь.

– Реакция.

Они наклонились друг к другу и поцеловались. Она запустила пальцы в его волосы. Он ласково коснулся ее щеки.

– Здесь так много крыс, - прошептала она.

– Пойдем, - тихо сказал он.

– Пойдем?
– улыбнулась она, и он не обиделся...

Им было хорошо вместе.

А потом они заснули, крепко обнявшись, и не собираясь больше просыпаться.

Большая серая крыса вспрыгнула в постель. Важно прошлась по складкам одеяла, волоча за собой голый розовый хвост. Остановилась почти у самого изголовья, раздумчиво пошевелила усами и вдруг, почуяв под собой легкое движение, стремительно спрыгнула на пол, бесшумно юркнула в угол и затаилась там в предрассветной тени, невидимая, серая в сером, только росинки глаз влажно отсвечают алым.