– Что?
– вскричал Майкл, снова придя в состояние шока от услышанного. Это невозможно! Элисон их видела! Говорила с ними! Бывала у них в гостях!

– А вы?
– поинтересовался детектив, на которого все это не произвело ни малейшего впечатления.

– Я - нет.

– А кто-нибудь из ваших знакомых?

– Нет.

– Что ж, любопытно.

Гатц отвернулся, вынул сигару изо рта и вытряхнул часть табака в пепельницу. Дженнифер поежилась;

Майкл уставился сыщику в спину, ожидая продолжения фразы. Гатц некоторое время не шевелился, о чем-то размышляя, затем обернулся к хранившему молчание полицейскому, терпеливо стоявшему рядом.

– Пусть Риццо поищет сведения о Чарльзе Чейзене, этой, как ее, миссис Кларк и, - он вопросительно взглянул на Майкла.

– Сестрах... Клоткин, вспомнил. Еще там была парочка лесбиянок, не помню, как их зовут... Ричардсон колебался:

– Но там никто не живет, это же ясно как день.

– Знаю, но все равно необходимо проверить. Может, они и не живут там, но зачем-то околачиваются в доме.

Полицейский кивнул.

– Как зовут домовладельца? Вылетело из головы.

– Карузо. Дэвид Карузо, - ответил Ричардсон.

– Велите Риццо проверить, нет ли какой связи между ним и всеми этими людьми.

– Слушаюсь, сэр, - сказал полицейский и вышел, оставив их втроем.

Гатц поправил шляпу и снова зашагал по комнате.

– Когда можно будет увидеть Элисон?
– спросил Майкл.

– Медсестра сообщит. А пока можем немного поболтать, прямо как в старое доброе время. Майкл удержал себя в руках.

– Так вы говорите, ничто не указывает на то, что в доме что-то произошло?

– - Да, так я говорю.
– Гатц ехидно улыбнулся и обернулся к Дженнифер. Как давно вы знакомы с мисс Паркер?

– Два года.

– Случались с ней прежде подобные припадки?

– Нет. Элисон - очень рассудительный и сдержанный человек.

– Да неужели?
– скептически усмехнулся Гатц, по его тону можно было заключить, что он уверен в обратном.

– Недавно она перенесла нервное потрясение, - вмешался Майкл.

– Какое именно?

– Из-за отца. Болезнь его длилась почти четыре месяца. Со дня его смерти Элисон находилась в постоянном нервном напряжении. Никак не могла прийти в себя. Плохо ела и спала. Ее мучили кошмары. А два дня назад она потеряла сознание во время показа.

– Понятно. Возможно, этим все и объясняется. Кошмар. Галлюцинация. Или еще что-то в этом роде.
– Последовала долгая пауза.
– А возможно, и нет!

– Ищите тогда труп.

– Если он существует - а в этом я не сомневаюсь - мы отыщем его. А уж затем я позабочусь, чтобы веревочка, идущая от него, затянулась кое на чьей шее. И уж во второй-то раз я не оплошаю.

Майкл даже не шелохнулся.

– Где вы находились этой ночью, с трех до пяти?

– Дома.
– Майкл побагровел от гнева.

– Не уверен, - с нажимом произнес Гатц. Майкл взорвался:

– Послушайте, вы! Мне не нравится тон, каким .

– Нет, это вы послушайте! Некая особа заявляет, что только что убила своего отца, заколола его ножом. Факты, а я люблю факты, говорят, что это невозможно. А что если она убила кого-то другого, думая, что это - ее отец? Это уже больше похоже на правду. Конечно, может случиться и так, что у особы этой просто не все дома и место ее в психушке. Но что-то говорит мне, что в этой мышеловке может оказаться большая жирная крыса, - наживка в ней так хорошо пахнет! Неужели бы вы на моем месте не сочли нужным задать несколько вопросиков? Тем более что действующие лица этой истории уже привлекались разок по подозрению в убийстве. И тем более, что крысой-то может оказаться небезызвестный Майкл Фармер.

Майкл промолчал. Гатц был прав по крайней мере в том, что касалось процедуры следствия. Но Майкл знал, что на самом деле было у того на уме. Независимо от того, каким честным и справедливым, каким бескорыстным хотел казаться Гатц, Майкл знал, что у него на уме.

– Как только появится возможность, я собираюсь получить у мисс Паркер некоторую информацию, благодаря которой вся эта история приобретет некий смысл.

Гатц принялся жевать очередную порцию Табака из измусоленной сигары; он был доволен собой. Он сделал все, что мог - пока тело не найдено и пока девица из 211-й палаты не в состоянии связно говорить. Но есть вероятность, что ни тела, ни свидетельств преступления не окажется. И тогда Фармер снова ускользнет. И он вновь упустит шанс прижать этого адвокатишку. Нет, этого допустить нельзя. Неважно, что все происшествие кажется лишенным всякого смысла. Легче отыскать здесь смысл, нежели признать, что человек может быть замешан в двух таинственных убийствах и оставаться чистым перед законом. Многолетний опыт Гатца подсказывал ему это. И еще - острая, режущая боль в кишечнике. Нет, Фармер убил свою жену и теперь затевает что-то еще. Гатц добьется успеха на этот раз - иначе быть не должно. Он будет действовать медленно, но наверняка.

И собрав всю необходимую информацию, прыгнет, подобно леопарду, на свою жертву. Он улыбнулся своим мыслям.

Зазвонил телефон. Гатц снял трубку.

– Да, Гатц у телефона.
– Он внимательно послушал и положил трубку на место.
– Она проснулась, - сообщил он. Снова сел и принялся изучать свои записи.
– Можете навестить ее.

– С ней все в порядке?
– спросила Дженнифер, все это время с интересом наблюдавшая за поединком между Майклом и Гатцем.

– Спросите у доктора, - сухо ответил сыщик.
– Палата номер 211. Спуститесь в вестибюль, первый поворот налево. А после мы продолжим нашу беседу.