– Зачем вы так говорите, у вас не самые ужасные волосы, мойте их желтком.

– Ну, спасибо, утешили. Значит, не самые ужасные?
– она нервно рассмеялась, - А желтков, пива, прочей народной мудрости мои волосы не признают. Да. Им подавай химию. Я сама такая же - люблю силу.

Он отогнул ее голову назад, под кран, нанес холодный шампунь и взбил пену. У нее были недлинные волосы, каре, с перманентной завивкой. После соприкосновения с водой они стали жестче.

– У вас добрые руки. После вашей стрижки, наверняка, волосы быстро отрастают.

– О, да. Это очень выгодно для салона.

Он накрыл ее голову полотенцем и помог правильно сесть.

– Почему же?

– Клиенты чаще приходят, у них же отрастают шевелюры.

Он бросил взгляд на ее вырез: глубокая щель меж белых туго сжатых грудей так и примагничивала взгляд.

– Ну, что же, приступим.

– Как вас зовут, - спросила она.

– Якоб. Можно просто Жак. Я недавно здесь.

– А до войны где работали?

– До войны учился в колледже, потом на курсах парикмахеров, потом работал подмастерьем на том берегу Шельды, за собором.

У нее чуть было не вырвалось: "Так вот почему я никак не могла проследить, где вы работаете". На мосту ведущем от ратуши и Домского собора на левый берег был выставлен отсеивающий контрольный пункт. Зачем это делалось никто из жителей города не понимал, все равно по соседним мостам проход был неограничен. Но она сказала:

– Да, далековато от дома.

– Почему вы так решили? Откуда вы знаете, где мой дом?

Она очнулась, смутилась и сказала, что это было бы логично, работать поблизости с домом.

– Принимаю, - улыбнулся он своим большим ртом, похожим на клюв птенца, - Но может быть вы ответите еще: зачем вы так долго стояли перед витриной?

Она дернулась, и мастер чуть было не отрезал ей полуха, но вовремя раздвинул ножницы.

– Сидите, по возможности спокойно. Вот, дайте я поправлю салфетку. Видите ли, вас невозможно было не заметить, здесь действительно темновато этот режим экономии - а вы загораживали и последние остатки дневного света. Кроме того, здесь кругом зеркала...

Салон был маленький, продолговатый, предметы отбрасывали послеполуденные мягкие тени, никелированные приборы поблескивали в полумраке. Здесь было всего четыре рабочих места, но два мастера не так давно уехали из Антверпена к родственникам в деревню, спасаясь от приближавшихся немецких войск; с оставшимся Ролландом - сменщиком Жака - они пересекались только в обеденное время, а иногда и расходились, Жак торопился успеть на обед домой, а Ролланд старался приходить тютелька в тютельку к четырем, когда уже начиналась его смена.

Гретта казалась смешной. В ее разговоре промелькивала жестокая непосредственность, которая свойственна только отчаянным людям.

– Вот как? Почему вы, собственно меня допрашиваете? Хотела и стояла. Невежливо указывать девушке, как ей себя вести.

Жак посматривал на ее отражение в зеркале, а она отводила взгляд от его отражения.

– Между прочим, должен сделать вам комплимент, вы стриглись совсем недавно у очень хорошего мастера. Я бы с удовольствием поучился его технологии.

– Вы опять?
– возмутилась она, - Вам нравиться подшучивать над людьми? Ну, допустим, я ищу себе другого мастера, - фыркнула Гретта, из-под кресла показалась ее туфелька, - А тот... тот очень дорог.

– Никогда не отказывайтесь от того, что вам дорого, милая Гретта.

– Его забрали немцы, он был то ли еврей, то ли коммунист. Вот вы такой молодой, а такой старый, - заметила она, начав серьезно, а под конец фразы рассмеявшись.

Он уложил ее локоны щипцами, предварительно вылив на них добрую чашку скрепляющего раствора, немного начесал понизу, так, что ее каре превратилось в маленький макет бального платья, с белесыми завитушками внизу.

– Угодили, - кокетливо сказала она, - Может быть, станете всегда делать мне такую прическу, не забудете, как это у вас получилось?

– Ну, насчет стрижки, мы с вами еще потолкуем, подберем вам что-нибудь потрясающее. А вы недалеко живете?

"Да я живу подле тебя!" - хотела она сказать ему, поднимая лицо для поцелуя, как это делают в кино, но вновь удержалась, сказала:

– Я живу не настолько далеко, чтобы заблудиться. Не провожайте меня...

А про себя она подумала: " Ну, что ж, это только пробный шар. Я еще не показала всей своей прыти. Ты будешь моим!"