– А как погода? – спросила Гиацинта. – Похоже, что довольно тепло.

– Да, тепло. Я прошла два квартала пешком.

– Я бы с удовольствием прогулялась, – сказала Гиацинта.

Гарет сразу же понял намек.

– А я с удовольствием сопроводил бы вас, мисс Бриджертон.

– Правда?

– Я выходила сегодня утром, – сказала леди Бриджертон. – В парке распустились крокусы, недалеко от Гард-Хауса.

Гарет еле удержался от улыбки. Гард-Хаус находился в самом дальнем конце Гайд-парка. Прогулка туда и обратно займет не менее половины дня.

Он встал и предложил Гиацинте руку.

– Пойдем смотреть на крокусы?

– Это было бы замечательно. Я только позову горничную, чтобы она сопровождала нас.

Грегори, стоявший возле окна, пожелал присоединиться, но Гиацинта бросила на него такой взгляд, что он тут же передумал.

– Тем более, – заявила леди Бриджертон, – что ты нужен мне здесь.

– Правда? – с невинным видом сказал Грегори. – А зачем?

– Нужен, и все тут.

– Со мной ваша сестра будет в полной безопасности, – уверил Гарет Грегори. – Даю слово.

– О, у меня нет сомнений на этот счет. Вопрос в том, будете ли вы в безопасности.

Хорошо, что к этому моменту Гиацинта уже вышла из комнаты за горничной.

Четверть часа спустя. Гиацинта и не подозревает , что ее жизнь скоро изменится.

– А ваша горничная умеет держать язык за зубами? – спросил Гарет, как только они вышли на улицу.

– О Френсис можете не беспокоиться, – уверила его Гиацинта, натягивая перчатки. – У нас с ней полное взаимопонимание.

– Почему эти слова, сказанные вами, вселяют ужас в мою душу?

– Право, не знаю, но уверяю вас, что она будет идти за нами на расстоянии двадцати футов. Надо только остановиться где-нибудь и купить ей банку мятных леденцов.

– Мятных леденцов?

– Ее легко подкупить. – Она оглянулась. Горничная уже заняла требуемую позицию и явно скучала. – Такие горничные – самые лучшие.

– Вот уж никогда бы не подумал.

– Мне трудно это объяснить. – Он-то наверняка подкупил не одну горничную в Лондоне. Гиацинта не могла поверить, что он в его возрасте и с его-то репутацией не имел ни одной любовной связи с женщиной, которая не хотела бы держать это в секрете.

– Джентльмены никогда не болтают.

Гиацинта решила больше не продолжать разговор на эту тему. Не потому, что ей не было любопытно, а скорее из-за того, что он, по-видимому, не хотел раскрывать никаких секретов. И вообще, зачем тратить энергию, если все равно ничего не добьешься?

– Я думала, что мы никогда не вырвемся, а мне так много надо вам рассказать.

– Вам удалось перевести записку?

Гиацинта оглянулась. Она знала, что приказала Френсис не подходить близко, но всегда лучше проверить.

– Да, почти всю. Достаточно для того, чтобы знать, что нам следует сосредоточить свое внимание на библиотеке.

Гарет хмыкнул.

– Что тут смешного?

– Изабелла была гораздо хитрее, чем позволяла думать. Если она хотела выбрать комнату, куда бы никогда не заходил ее муж, она не могла придумать ничего лучшего, чем библиотека, но... – он бросил на Гиацинту отвратительно снисходительный взгляд, – но эта тема не для ваших ушей.

– Скучный вы человек!

– Мне нередко приходится слышать такой упрек в мой адрес, но вам удается выявить во мне самое лучшее.

Его сарказм был настолько очевиден, что Гиацинта лишь нахмурилась.

– Библиотека, говорите, – он, насладившись тем, что она расстроилась. – В этом есть смысл. Отец моего отца не был особенным интеллектуалом.

– Надеюсь, это означает, что у него было не слишком много книг. Я подозреваю, что она могла спрятать один намек в другой.

– Здесь нам не повезло. Мой дедушка хотя и не очень любил книги, но очень заботился о соблюдении приличий, а ни один уважающий себя барон не мог иметь дом без библиотеки или библиотеку без книг.

– У нас уйдет вся ночь, чтобы просмотреть каждую книгу, – со стоном произнесла Гиацинта.

Он сочувственно улыбнулся, и сердце ее бешено заколотилось.

– Может быть, когда вы увидите библиотеку, что-нибудь вдруг покажется вам интересным. Со мной часто так бывает. Особенно когда я этого не ожидаю.

Гиацинта кивнула, все еще не понимая, откуда взялось странное ощущение легкого головокружения.

– Я именно на это и надеялась. Но боюсь, Изабелла была довольно скрытной. Или... не знаю... может, это выходило у нее случайно, но это потому, что я не могу точно перевести все слова. Но мне кажется, что если мы не найдем бриллиантов, то хотя бы еще какую-нибудь зацепку.