–  Я все утро разыскиваю вас, - на нем был светлый габардиновый костюм и спортивные туфли.

Крейн объяснил, что из-за полиции они не могут попасть в свой номер.

–  Располагайтесь, джентльмены, - пригласил Кортленд.
– Я позову матушку.

Уильямс разглядывал китайские акварели на стенах.

–  Наша хибара даст сто очков этой комнатке, - заявил он.

–  Преимущество этих апартаментов заключается в том, - заметил Крейн, - что здесь нет полиции.

Вошла высокая седая дама в строгом лиловом платье. У сопровождающего ее мужчины была лысая голова, щеки свисали, как у породистого бульдога.

Рука, унизанная кольцами, поднесла к глазам лорнет:

–  Что за странные люди, Стай?

Уильям Крейн встал.

–  Миссис Кортленд?

–  Да, это я, - ответила она.

–  Мама, это детективы, которых нанял дядя Стай, - сообщил наконец-то появившийся в комнате Кортленд.

–  Ах, детективы, - миссис Кортленд снова поднесла лорнет к глазам.
– Бог мой, какая ужасная профессия!

–  На свете много профессий, Эвелин, - поспешил вставить дядя Стай.

–  Разумеется, - речь миссис Кортленд звучала монотонно.
– Но удобно ли принимать их у себя?

"Вот ведьма", - подумал Крейн.

–  Но мама, эти люди помогают нам искать Кэтрин, - вмешался Чонси.

–  Да, да! Моя дочь!
– она посмотрела на Уильямса.
– Вы уже нашли ее?

Тот судорожно сглотнул:

–  Нет, мэм, еще нет.

–  Вот как? А вам не кажется, что уже пора?

–  Да, мэм, вы правы, - он беспомощно посмотрел на Крейна.

–  Но мама, они работают всего три дня, - сказал молодой Кортленд.

–  Ну, не буду спорить, - она направилась к двери.
– Чонси, будь любезен, проветри потом комнату.

Уильям упал в кресло и вытер лоб платком.

Молодой Кортленд развел руками:

–  Не обращайте внимания. Мама расстроена, кроме того, она не любит отелей.

Крейн обратился к дяде Стаю:

–  Сожалею, сэр, но я немногое могу сообщить вам, - и передал все, что узнал от миссис Удони.
– Если мы найдем ее мужа, - закончил он, - думаю, кое-что прояснится.

Дядя Стай сидел на стуле прямой, как выстрел из ружья.

–  Надо полагать, - заметил он.

–  Я бы хотел узнать, - сказал Крейн, - какого цвета глаза у вашей племянницы?

–  Голубые, - ответил Чонси.

–  Мне хотелось бы знать точнее. Что значит голубые? Зелено-голубые, темно-голубые или серо-голубые?

Дядя Стай сказал:

–  Серо-голубые.

–  Думаю, - Крейн поднялся, - Сэма мы найдем сегодня вечером.

Уильямс не спускал глаз с двери, в которую удалилась миссис Кортленд.

–  Где?
– спросил он.

–  Во вчерашнем заведении. Лицо одного из музыкантов показалось мне знакомым.

–  А, - сообразил О'Малли, - трубач. Парень умеет играть.

–  Я бы хотел присутствовать при разговоре с ним, - сказал молодой Кортленд.

–  Разумеется, - ответил Крейн и пошел к выходу.
– Жаль, что вчера вас не было с нами. Впрочем, О'Малли справился сам.

Дядя Стай из-под бровей внимательно наблюдал за Крейном.

–  Вы уже нашли рыжеволосого гробовщика?
– неожиданно спросил он.

–  Что?
– Крейн смахнул пылинку с рукава.
– А-а, того парня?… Нет, мы пока этим не занимались.

–  Вы ничего мне не говорили… - засуетился молодой Кортленд. Крейн перебил его:

–  Это всего лишь мои домыслы. Если вам интересно, извольте, я расскажу.

Когда он закончил, дядя Стай произнес:

–  Что ж, когда нет гербовой, пишут на простой.

Крейн украдкой зевнул.

–  С удовольствием бы вздремнул, но, - Крейн зевнул в кулак, - надо работать.

–  Я с вами, - молодой Кортленд раздавил сигару в бронзовой пепельнице, - подождите меня внизу, я загляну на минутку к матушке.

Когда они спустились в холл, Уильямс в изнеможении рухнул в кресло.

–  Бр-р-р, ну и старушка.

–  Это тебе не какая-нибудь там, - произнес О'Малли.

–  Да, старушенция беседовала с нами несколько свысока, - Крейн присел рядом с Уильямсом.
– А ведь дело-то дрянь. Откуда, черт возьми, он знает о гробовщике?

–  Надеюсь, ему еще неизвестно, что парень мертв.

–  Может быть.

–  Может быть?
– прищурился Уильямс.
– Ты хочешь сказать…

Крейн пожал плечами.

–  Ты хочешь сказать, - продолжал Уильямс, - что ничего не мешало ему, сойдя с самолета, отправиться на Лейн-стрит и прирезать мистера Коннеля?