– Естественно, – отвечала Ольга.

– А вы где поселились?

– В отеле «Метрополе».

Она произнесла «Мэтропо-олэ». Похоже, она даже бравировала своим экзотическим акцентом.

– Это у вас, наверно, самый престижный? – спросил Артем у Клепикова, как если бы тот сам выбрал, куда поселить эту женщину.

Клепиков с большим достоинством сказал «м-м» и пожал плечами.

Слово за слово – Артем выпытал, что прошлый вечер Ольга провела как раз в обществе Клепикова, который и доставил ее в «Метрополь» достаточно поздно.

– Там очень строгие нравы, но всегда можно договориться, – заявила Ольга.

Вот и пойми, что она имела в виду! Что Клепиков провел ночь в ее номере?

Или что обитатели, заявившись после одиннадцати, рискуют услышать от администрации нравоучение?

Из речей Клепикова следовало: он твердо знает, что Ольга живет в «Метрополе». И хотя приехала она не к нему, как он для чего-то соврал Наталье, но время проводит исключительно с ним.

Толстячок откровенно хвастался красавицей.

Артема забрало за живое. Когда оркестришко снова заиграл, он повел Ольгу танцевать.

– Если у вас ничего на завтрашний вечер не запланировано, мы могли бы вместе съездить – ну, хотя бы в «Арагви», – предложил он. – Я не такой крутой, как эти господа, но в кавказской кухне чуток разбираюсь и присмотрю, чтобы нас там угостили как своих. Ведь вы еще не имели дела с настоящей кавказской кухней?

– Это безумно остро, – отрубила Ольга таким тоном, как если бы отказывала в сватовстве.

– А в самом «Метрополе» разве нет хорошего ресторана?

– Я бы не хотела туда идти.

Как Артем ни бился, она решительно не желала встречи – во всяком случае, такой встречи, которая завершилась бы поздно вечером.

Ага, думал Артем, ага! Ни в каком «Метрополе» ты, ласточка, не проживаешь. А проживаешь ты в гостевой квартире напротив кладбища, причем – конспиративно. Как ты морочишь голову дураку Клепикову – понятия не имею, но он убежден, что привозит тебя в отель и сдает с рук на руки швейцару. С учетом убийства Кузьменко все это более чем увлекательно!

Аргумент имелся, и весомый – тот пакет с мусором, который был секретно вынесен Забелиным и даже увезен от греха подальше. Полагая, что милиция будет копаться во всех окрестных мусорниках, он забрал отходы Ольгиного хозяйства. Великое дело – паника! Оставить их в квартире он тоже побоялся – если бы туда нагрянул следователь Лович или еще какой бультерьер, квартира должна была иметь нежилой вид.

Танец завершился вничью. Каждый остался при своем: Ольга не выдала тайны своего местожительства, Артем не выдал, что он знает ее тайну.

И Клепиков всем своим видом показал, что Ольга – его добыча, торопиться ему некуда, обхаживает женщину он грамотно, и не миновать ей близких отношений, возможно, даже законного брака.

Да женись ты хоть на Монике Левински, думал Артем, твои проблемы! Мне бы только разобраться, какого черта им потребовались фальшивые показания…

Мне бы только понять, в какую идиотскую историю меня впутывают…

– Насколько я понял, тут приличные люди ужинают, – сказал он, подсаживаясь к столу. – Знаете, это ведь очень важно – чтобы в городе были места, где не рискуешь напороться на всякую шелупонь. Я страшно благодарен Буравскому, что он меня сюда привел.

И повернулся в сторону молодого бизнесмена.

Тому было не до Артема – наконец-то пришли Натальины подружки, и он их размещал. Потребовалось взять стул от столика, где сидел Мезенцев, и Буравский сам, лично, двигал мебель, а странный телохранитель сидел пень пнем, только поглядывая из-под ровной, доходящей до бровей челочки.

Артем присмотрелся – кого это Забелин с Киреевым презентуют ему за счет фирмы и в уплату за придушенное любопытство? Очевидно, старость-таки подступила вплотную – на него совершенно не произвели впечатления двадцатилетние девчонки, одна – с лиловыми, другая – с розово-оранжевыми рябыми волосами. Кроме того, Артем знал толк в женских ногах. Вот у Ольги были-таки ноги – он понимал это, невзирая на брючный костюм. Он видел облитое шелковистой тканью узкое колено, он видел и ступню с высоким подъемом, аристократическую ступню, крест-накрест перехваченную ремешками модных туфель. Ольга сидела нога на ногу, и она умела так сидеть – соблюдая спину прямой, словно перед телекамерой. А там, за столиком Буравского, скособочились наивные девочки, полагающие, что достаточно надеть короткую юбку, и дело сделано. Наивные? Артем усмехнулся – и Анжелка, и Ксанка готовы к тому, чтобы лечь в постель со старым дураком, если их за это отблагодарят – возможно, не деньгами, деньги – это уже проституция, но золотой цепочкой, туфельками из солидного магазина, чем-то дорогим и красивым. Тогда вроде и совесть чиста – подарок платой не является.

Должно быть, Артем все же довольно долго смотрел на девчонок, потому что Ольга и Клепиков тоже уставились в том же направлении.

– Буравский не скучает, – сказал Клепиков.

– Это тот Буравский, что на тканях? – спросила Ольга.

– Он самый.

– У них там сегодня новый завоз, – сообщил Артем и добавил невольно подслушанную географию: – Англия, Италия, Франция.

– Неплохо, – одобрила Ольга. – У него серьезное дело?

– По-моему, да.

И Артем рассказал Ольге, в каком потрясающем бункере окопался Буравский, причем краем глаза наблюдал за Клепиковым и с чувством глубокого удовлетворения отмечал, как не нравятся бизнесмену-толстяку комплименты в адрес бизнесмена-атлета.