Дело в том, что Саша вначале воплощал в себе ряд ослепительных достоинств, которые впоследствии обернулись непростительными недостатками.

А со Львом все было ясно с первого взгляда.

Это был мужчина, и больше ровным счетом ничего.

Но зато какой мужчина!

Дарья даже слегка застонала, рассказывая о том, какое впечатление произвел на нее Лева.

Я вспомнила блеск в глазах Софико Геловани и снова удивилась этой женской ненасытности, готовой простить любые грехи, лишь бы мужчина был, что называется, «всегда готов».

По рассказам всех знавших Льва женщин выходило, что природа наделила его одним-единственным талантом.

И этот талант был настолько грандиозен, что все остальное рядом с ним считалось как бы несущественным.

— Хоть Лева был и сволочь, но теперь, когда его нет и больше не будет, я ощущаю себя сиротой, — подытожила Даша.

Их роман развивался бурно и скрытно.

Ни муж, ни свекровь не догадывались ни о чем.

Правда, Даша иногда замечала настороженные взгляды Левиной жены, Лилии Игнатьевны Голубевой.

Томашевская боялась, что та подозревает о ее связи с Левой, но любовник успокоил ее, заявив, что у Лили просто постоянные неприятности по работе.

«Бедняжки! — искренне пожалела я Дашу и Лилию Игнатьевну вместе. — Моя клиентка все равно не уберегла бы мужа, но ее настороженность Даша истолковала неверно. Голубева была убеждена, что Лева Ильин изменяет ей совсем с другой женщиной».

Но ни боязнь гнева свекрови, ни подозрительность обманутой жены не могли остановить течение их романа.

Впрочем, это был даже не роман, а просто физические отношения как таковые.

Большего Даша не требовала.

Равно и Лева, даже если предположить, что у него вдруг возникло бы такое желание, не смог бы подарить женщине что-либо, кроме своего тела.

Да и то — во временное пользование.

— В тот день у нас была назначена встреча. Я пришла ровно в половине четвертого, но… Но Лева был уже мертв, — содрогнувшись, произнесла Томашевская.

«Ну и ну! — удивилась я неутомимости покойного. — Лева мог встречаться в один день и с Софико, и с Дашей. Да, это был ценный экземпляр!»

— Я побоялась рассказать об этом Виктории Борисовне, — продолжала Даша. — Она, конечно, все равно об этом узнала и с тех пор со мной не разговаривает. Но тогда я сразу же бросилась за советом к Буряковой. Та быстро сориентировалась и подыскала среди своих знакомых какого-то Колю, который согласился подтвердить мое алиби. Очень благородно со стороны этого молодого человека, но… Почему вы смеетесь?

— Этот благородный молодой человек не далее как сегодня утром вымогал у меня деньги за то, чтобы опровергнуть ваше алиби, — объяснила я.

— Как?! — в ужасе вскочила Даша.

— Очень просто. Бурякова купила его, он предлагал мне то же самое.

— Так он делал это за деньги? — выпучила глаза Даша.

— Разумеется. У меня он просил две тысячи долларов, — подтвердила я.

— И вы…

— Отказала, конечно. Дураку понятно, что, получив с меня эту сумму, он мгновенно бы стукнул куда надо, и меня бы лишили лицензии. Подкуп свидетеля — это, знаете ли, не шутка.

— Но… но почему?

— Потому что я им мешаю! — стукнула я кулаком по столу. — Потому что мое расследование сбивает им все карты. Кое-кто не остановился и перед вторым убийством…

— Какой ужас! — поднесла руку к губам Даша. — И кто же погиб?

— Дама, на которую работал ваш Коля. Кстати, не будьте наивной девочкой. Вам нужно свыкнуться с мыслью, что рано или поздно придется обо всем рассказать.

— Я понимаю, — опустила голову Даша. — Но очень бы не хотелось…

…Договорившись с Томашевской о завтрашней встрече у нее дома, я проводила гостью и снова раскинула колоду карт.

Пасьянс Марии Стюарт, как водится, не сошелся. Весь расклад испортила все та же пиковая дама, что и в прошлый раз.

— Маска-маска, а я тебя знаю, — щелкнула я по носу зловредную карту.

Утро принесло безрадостную весть: арестована Лилия Голубева.

— Самое ужасное, Таня, — встревоженным голосом доложила мне по телефону Ада Гинзбург, — это то, что Лилю обвиняют уже в двух убийствах.

— Да что вы говорите! — едва не всплеснула я руками. Но в одной у меня была зажженная сигарета, а в другой телефонная трубка. — Когда же моя клиентка успела еще кого-то угрохать?

— Лиля вчера имела глупость поехать в Сосенки.