Шрифт:
— Ох, я так рада, что квартира у нас теперь в Старом городе будет. Только ты Соне сказать не вздумай, где нам дают, — спохватилась она.
— Это еще почему?
— Ай, начнутся всякие ненужные разговоры, всякая там эта… демагогия…
— Ей-то самой где дали?
— Честно говоря, даже и не спросила.
Тут мимо них пробежала Чимназ: «Мама, я пойду во двор погуляю!» А минуту спустя со двора донесся ее истошный крик: «Ма-а-ма!»
Не раздумывая, кинулся Кафар на этот крик, не зная, что и предположить. Еще на лестнице он увидел, что Чимназ стоит около старой Соны, а сама Сона сидит, как сидела, все так же прислонившись к дереву. Сбегая вниз, он еще раз оглядел весь двор, но так и не понял, что могло случиться с Чимназ.
— Что ты кричишь, как сумасшедшая? — сердито спросил он.
И только подойдя совсем близко, увидел, что Чимназ трясется вся, как в лихорадке, и, не в силах вымолвить ни слова, тянет руку в сторону старой Соны, показывает на что-то…
И вдруг Кафар сразу все понял: глаза старой Соны остекленели, руки бессильно повисли, на губах выступила пена. Кафар опустился на колени, приподнял ее за плечи.
— Матушка, матушка…
Старуха с трудом повернула к нему лицо, и он ужаснулся: глаза ее были совсем тусклыми, огонь жизни покидал их.
— Матушка Сона, что с вами? — закричал он. — Это я, Кафар!
Не выдержала, заметив всю эту странную суету во дворе, и Фарида. Вдвоем они осторожно уложили Сону тут же, на паласе, подложили подушку ей под голову.
— Давай отнесем в дом, что ли, — предложила Фарида.
Но Кафар воспротивился: «Нет, нельзя. Если у нее инфаркт — должен быть полный покой. Надо бы стренько дать ей лекарство…»
— Лекарство? А где его взять, да еще быстро? У нас ведь сердечников тут нету. Если только у нее в доме…
Фарида порылась у старой Соны, но безуспешно — сердечных капель у нее не оказалось, был только аспирин да таблетки от головной боли.
Кафар не хотел, чтобы Фарида знала, что он носит с собой валидол — несколько дней назад ему было плохо.
Но сейчас другого выхода не было, и он бегом бросился в дом, накапал двадцать капель корвалола. Хотя, впрочем, там могло быть и больше, и меньше — капало слишком медленно, и Кафар, не выдержав этой заминки, вылил лекарство прямо из горлышка.
Он поднес стакан к губам старой Соны:
— Выпей, матушка, и все пройдет. Как только выпьешь — сразу сердце успокоится, тебе полегчает.
Старая Сона попыталась открыть рот, но лишь замычала от бессилия. Кафар силком раздвинул ей челюсти, а Фарида влила лекарство.
Видно было, с каким трудом проглотила его Сона. Корвалол быстро подействовал — лицо Соны, до того словно окаменевшее, вдруг расслабилось, отмякло. Кафар облегченно повернулся к Фариде.
— Беги скорей, позвони из автомата в «Скорую помощь».
Фарида как спустилась во двор босиком, так босиком и выбежала на улицу. Но тут же вернулась, расстроенная.
— Не работает телефон, — вздохнула она. — Кто-то трубку с корнем выдрал.
— Оставайся, посиди с ней, — мгновенно решил Кафар, — я сейчас сам вызову.
«Скорая помощь» была примерно в километре от их дома, вниз по улице. Кафар, задыхаясь, добежал до станции «скорой», еле переведя дыхание, объяснил дежурным, что надо торопиться, потому что женщина умирает.
Врачи — один из них пожилой мужчина, другой помоложе — играли в нарды. Пожилой, будто ничего не слышал, погремел костями и бросил их.
— Эх, две шестерки, — закричал он, передвинул четыре стоявших в углу фишки в противоположный угол и только после этого соизволил посмотреть на Кафара. — Ну вот, а теперь объясните нам спокойненько, что там у вас произошло? Что за женщина? Отчего умирает?
— Это… Старая Сона… Она умирает…
— Старуха? И всего-то? А я думаю, кто это там умирает. Эх, если бы только старухи и умирали. Такие времена настали — до старости-то еще и не доживешь…
Кафар, перекосившись от злости, так рванул медика за ворот халата, что у того все пуговицы поотлетали. Задыхаясь, тот крикнул было:
— Това…
— А ну, вставай, подлец! — снова рванул его Кафар. — Кому говорю! А не то сейчас придушу прямо здесь вот…
На шум подошла пожилая женщина в белом халате. Видимо, это было какое-то начальство, потому что при ее появлении мужчины, игравшие в нарды, вскочили на ноги. «Что за безобразие здесь происходит?» — спросила женщина, и когда Кафар, задыхаясь от ярости, объяснил ей все, она тут же распорядилась:
— Что вам еще непонятно? Поживее двигайтесь. Живее, живее! — Игроки в нарды нехотя отправились собираться, а пожилая женщина повернулась к Кафару. — А зачем же вы сами пришли, почему не позвонили?