Полное собрание стихотворений
вернуться

Тютчев Федор Иванович
Шрифт:
Ищи ж владычества и взвесь пригоршни пыли Того, кто всё имел, чью власть как божью чтили. Наполни грохотом всю землю, строй, возвысь Свой столп до облаков, всё выше, высь на высь — Хотя б бессмертных звезд твоя коснулась слава, Но вот ее предел!.. О царство, о держава, О, что вы? Всё равно — не власти ль жажду я? Мне тайный глас сулит: твоя она — моя — О, если бы моя! Свершится ль предвещанье? — Стоять на высоте и замыкать созданье, На высоте — один — меж небом и землей И видеть целый мир в уступах под собой: Сперва цари, потом — на степенях различных — Старейшины домов удельных и владычных, Там доги*, герцоги, церковные князья, Там рыцарских чинов священная семья, Там духовенство, рать, — а там, в дали туманной, На самом дне — народ, несчетный, неустанный, Пучина, вал морской, терзающий свой брег, Стозвучный гул, крик, вопль, порою горький смех, Таинственная жизнь, бессмертное движенье, Где, что ни брось во глубь, и все они в броженье — Зерцало грозное для совести царей, Жерло, где гибнет трон, всплывает мавзолей! О, сколько тайн для нас в твоих пределах темных! О, сколько царств на дне — как остовы огромных Судов, свободную теснивших глубину, Но ты дохнул на них — и груз пошел ко дну! И мой весь этот мир, и я схвачу без страха Мироправленья жезл! Кто я? Исчадье праха!

1830

"Через ливонские я проезжал поля…"*

Через ливонские я проезжал поля*, Вокруг меня всё было так уныло… Бесцветный грунт небес, песчаная земля — Всё на́ душу раздумье наводило. Я вспомнил о былом печальной сей земли — Кровавую и мрачную ту пору*, Когда сыны ее, простертые в пыли,         Лобзали рыцарскую шпору. И, глядя на тебя, пустынная река*, И на тебя, прибрежная дуброва, «Вы, — мыслил я, — пришли издалека,         Вы, сверстники сего былого!» Так! вам одним лишь удалось Дойти до нас с брегов другого света. О, если б про него хоть на один вопрос         Мог допроситься я ответа!.. Но твой, природа, мир о днях былых молчит С улыбкою двусмысленной и тайной, — Так отрок, чар ночных свидетель быв случайный, Про них и днем молчание хранит*.

Начало октября 1830

"Песок сыпучий по колени…"*

Песок сыпучий по колени… Мы едем — поздно — меркнет день, И сосен, по дороге, тени Уже в одну слилися тень. Черней и чаще бор глубокий — Какие грустные места! Ночь хмурая, как зверь стоокий, Глядит из каждого куста!*

Октябрь 1830

Осенний вечер*

Есть в светлости осенних вечеров Умильная, таинственная прелесть!.. Зловещий блеск и пестрота дерёв, Багряных листьев томный, легкий шелест, Туманная и тихая лазурь Над грустно-сиротеющей землею И, как предчувствие сходящих бурь, Порывистый, холодный ветр порою, Ущерб, изнеможенье — и на всем Та кроткая улыбка увяданья, Что в существе разумном мы зовем Божественной стыдливостью страданья!

Октябрь 1830

Листья*

Пусть сосны и ели Всю зиму торчат, В снега и метели Закутавшись, спят, — Их тощая зелень, Как иглы ежа, Хоть ввек не желтеет, Но ввек не свежа. Мы ж, легкое племя, Цветем и блестим И краткое время На сучьях гостим. Всё красное лето Мы были в красе — Играли с лучами, Купались в росе!.. Но птички отпели, Цветы отцвели, Лучи побледнели, Зефиры ушли. Так что же нам даром Висеть и желтеть? Не лучше ль за ними И нам улететь! О буйные ветры, Скорее, скорей! Скорей нас сорвите С докучных ветвей! Сорвите, умчите, Мы ждать не хотим, Летите, летите! Мы с вами летим!..

Октябрь 1830

Альпы*

Сквозь лазурный сумрак ночи Альпы снежные глядят; Помертвелые их очи Льдистым ужасом разят. Властью некой обаянны, До восшествия Зари Дремлют, грозны и туманны, Словно падшие цари!.. Но Восток лишь заалеет, Чарам гибельным конец — Первый в небе просветлеет Брата старшего венец. И с главы большого брата На меньших бежит струя, И блестит в венцах из злата Вся воскресшая семья!..

Октябрь? 1830

Mala aria [19] *

Люблю сей божий гнев! Люблю сие незримо Во всем разлитое, таинственное Зло — В цветах, в источнике прозрачном, как стекло, И в радужных лучах, и в самом небе Рима! Всё та ж высокая, безоблачная твердь, Всё так же грудь твоя легко и сладко дышит, Всё тот же теплый ветр верхи дерев колышет, Всё тот же запах роз… и это всё есть Смерть!.. Как ведать, может быть, и есть в природе звуки, Благоухания, цветы и голоса — Предвестники для нас последнего часа́ И усладители последней нашей муки, — И ими-то Судеб посланник роковой, Когда сынов Земли из жизни вызывает, Как тканью легкою, свой образ прикрывает… Да утаит от них приход ужасный свой!..

19

Зараженный воздух (ит.). — Ред.