Из-за печи вышел Парцелиус в черном колпаке и длинном кожаном переднике. Алхимик на ходу листал большую книгу и что-то бормотал себе под нос.

Заметив Алмара, стоявшего возле открытой двери, Парцелиус недовольно воскликнул:

– Прочь отсюда, проклятый каббар! Как ты посмел зайти в мою секретную лабораторию? Я пожалуюсь маршалу Хоралу, и он прикажет высечь тебя розгами. Прочь, глупое ты животное!

Недолго думая, Алмар снял с лица тяжелую маску и, улыбнувшись, сказал:

– Как поживаете, уважаемый Парцелиус?

Алхимик охнул и выронил книгу.

– Белый рыцарь… – побормотал он, вытаращенными глазами глядя на юношу. – Провалиться мне на месте, если это не Алмар! Но как ты попал сюда, в этот жуткий дворец?

Юноша тщательно закрыл за собой дверь, а потом подошел к странному устройству из металла и стекла, и поднял с пола золотой кувшин, который наполовину был наполнен темно-красной жидкостью.

– Кажется, ваши дела идут на лад, уважаемый союзник? – с иронией спросил он. – Совсем недавно вы хотели жениться на Хранительнице Элли, а сейчас вовсю трудитесь во дворце ее главного врага. Уж не хотите ли вы создать для Пакира Черное пламя?

Алхимик грубо выхватил из рук юноши золотой сосуд.

– Не смей хозяйничать в моей лаборатории, мальчишка! – визгливо закричал он. Но потом злость на его лице исчезла и сменилась выражением полной растерянности.

– Ну, что я мог поделать? Мне вовсе не хочется создавать Черное пламя, но разве с Пакиром поспоришь? Принцесса Ланга принесла меня на этот проклятый остров, и приказала день и ночь создавать Черное пламя. Ее слуга Кощей навещает меня каждый день, и угрожает убить, если у меня вновь ничего не получится…

И алхимик, горько вздыхая, рассказал историю своих злоключений.

– Встреча со звездным драконом многому научила меня, – закончил он свой невеселый рассказ. – Крейг мудро сказал: «Служа Злу, не надейся получить от него в награду Добро!» И он прав, клянусь святым Торном! Но что я могу поделать? Пакир пообещал казнить меня, если через месяц Черное пламя не будет создано. А я вовсе не хочу умирать! И, кажется, у меня стало кое-что получаться… Видишь, какой темной у меня получилась огнетворная жидкость? Еще неделя-другая, и она совсем почернеет. И тогда я выращу из нее Черное пламя!

Алмар вздрогнул.

– Вот как? – с ужасом промолвил он. – Но разве вы не понимаете, что произойдет после этого? Пакир поднимется по Лестнице, сожжет свод Подземелья и выйдет на поверхность земли! И тогда Волшебная страна погибнет!

Парцелиус развел руками.

– Что поделать? Я вовсе не хочу гибели Волшебной страны. Но своей гибели я не хочу еще больше! Я – вовсе не герой, а просто слабый и старый человек.

В ярости юноша выхватил кинжал из-за пояса и поднял его над головой:

– Мерзавец, вы готовы спасти себя ценой гибели многих тысяч людей!

Но Парцелиус не испугался.

– Да, это так, – спокойно сказал он и сложил руки на груди. – Убей меня, Белый рыцарь! Может, этим ты сделаешь доброе дело. Я слышал давнюю историю о том, как волшебница Виллина некогда убила злую колдунью Гингему, когда та вознамерилась уничтожить ураганом всех людей на земле. Ты – воспитанник Виллины, а значит, тоже можешь творить Зло ради торжества Добра. Что же ты медлишь, Белый рыцарь?

Алмар медленно опустил руку с кинжалом. Его трясло от нервного возбуждения.

– Не могу этого сделать… – простонал он. – Да и как мне забыть, что именно вы спасли меня, когда я был ранен в городе Теней? Матушка Виллина, что же мне делать?

И тут в дальнем углу лаборатории раздался легкий шорох. Парцелиус насторожился.

– Кажется, крыса… – пробормотал он. – А может, это и не крыса, а тайный шпион Пакира…. Алмар, побыстрее решайся! Или убей меня, или уходи поскорее. Мне вовсе не хочется испытать на себе все пытки палачей маршала Хорала!

Алмар спрятал кинжал за пояс.

– Ладно, я уйду, и оставлю вас наедине со своей совестью, – процедил он сквозь зубы, с ненавистью глядя на Парцелиуса. – Надеюсь, что вам так и не удастся создать Черное пламя!

Он выхватил у алхимика золотой сосуд и плеснул темно-красной жидкостью в установку из металла и стекла. Она тотчас запылала, словно была сделана из сухой соломы.

Парцелиус взвизгнул и бросился тушить пламя. А юноша выбежал из лаборатории и с силой захлопнул за собой дверь.