Эмма потратила некоторое время, чтобы обдумать ответ.

— Полагаю, да. Ему нужно всего лишь выспаться.

— Хорошо. Тогда второй вопрос. А ты готова к работе в открытом космосе?

От неожиданности Эмма притихла.

— Вы хотите, чтобы я была его напарницей?

— Мы думаем, Григгс не сможет. Его отстранили от любых связей с Землей. Наш психолог считает, что в данный момент у него неустойчивое состояние.

— У него горе, Тодд. И он сильно переживает тот факт, что вы не разрешаете нам вернуться на Землю. Быть может, вы не в курсе, но они с Дианой… — Эмма осеклась.

— Мы знаем. И эти эмоции сильно подрывают его производительность. Для выхода в открытый космос это опасно. Поэтому необходимо, чтобы партнершей Лютера стала ты.

— А костюм? Второй скафандр мне слишком велик.

— В «Союзе» есть «Орлан-М». Он был сделан для Елены Савицкой и оставлен на борту некоторое время назад. Елена примерно твоего роста и веса, так что он должен подойти.

— Это моя первая работа в открытом космосе.

— Ты же тренировалась в гидробассейне, отрабатывая операции в невесомости. Ты справишься. Лютеру необходима помощница.

— А как же моя пациентка? Если я буду в открытом космосе, кто будет следить за Дианой?

— Григгс сможет поменять капельницу и присмотрит за ней.

— А если наступит кризис? Вдруг у нее начнутся конвульсии?

— Она умирает, Эмма, — тихо проговорил Тодд. — Мы сомневаемся, что тебе удастся изменить положение вещей.

— А все потому, что вы не даете мне никакой информации для работы! Вас больше заботит сохранение станции! Похоже, вы больше переживаете из-за этих чертовых солнечных батарей, чем из-за экипажа. Нам нужно лекарство, Тодд, иначе мы все умрем…

— У нас нет лекарства. Пока нет…

— Тогда, черт возьми, верните нас на Землю!

— Думаете, мы хотим оставить вас в космосе? Считаете, у нас есть выбор? Да здесь словно в нацистской Германии! Весь ЦУП захватили эти козлы из военно-воздушных сил и…

Вдруг все стихло.

— Врач! — окликнула Эмма. — Тодд!

Ответа не последовало.

— Капком, Врач не отвечает, — сообщила она. — Восстановите связь.

Пауза. Затем:

— МКС, не отключайтесь.

Эмме показалось, что она ждала целую вечность. Когда до нее снова донесся голос Тодда, он звучал приглушенно. «Его запугали», — решила Эмма.

— Нас слушают, да? — поинтересовалась она.

— Так точно.

— Но это же конфиденциальный сеанс связи с врачом! По закрытому каналу!

— Ничего закрытого больше нет. Запомни.

Она с усилием сглотнула, сдерживая гнев.

— Ладно. Ладно, больше не буду. Скажи мне только, что вы знаете об этом организме. Скажи, как можно с ним бороться.

— Боюсь, многого я не скажу. Я только что разговаривал с ВИМИИЗ. С доктором Айзеком Романом, который руководит проектом «Химера». У него плохие новости. Все их антибиотики и противоглистные пробы оказались неудачными. Он говорит, что у Химеры столько чужеродных ДНК, что теперь она ближе к геному млекопитающего. А это означает, что любые лекарства, используемые против нее, будут уничтожать и наши ткани.

— А противораковые препараты пробовали? Этот организм так быстро размножается и ведет себя как опухоль. Может, воздействовать на нее таким образом?

— В ВИМИИЗ пробовали применить антибиотики, надеясь, что они смогут убить Химеру на этапе клеточного деления. К сожалению, понадобились такие дозы, которые способны убить организм «хозяина». Сжигается вся слизистая оболочка желудочно-кишечного тракта. Зараженные животные истекают кровью.

«Самая ужасная смерть, какую только можно представить», — подумала Эмма. Обширное кровотечение в кишечник и желудок. Кровь хлещет изо рта и прямой кишки. Она была свидетелем подобной смерти на Земле. В космосе она будет еще ужаснее — огромные пузыри крови наполнят отсек, словно ярко-красные шары, они забрызгают все поверхности, всех членов экипажа.

— Значит, ничего не помогло, — подытожила она.

Тодд промолчал.

— Неужели нет никакого лекарства? Такого, чтобы не убивало зараженный организм?

— Они упомянули только об одном. Но Роман считает, что это дает лишь временный эффект, но не лечит.

— Что это за средство?

— Барокамера. Потребуется давление минимум в десять атмосфер. Эквивалент погружения на стометровую глубину. Инфицированные животные, которые содержатся под таким высоким давлением, все еще живы, хотя от момента заражения прошло уже шесть дней.

— Минимум десять атмосфер?!

— Если меньше, инфекция идет своим ходом, и животное погибает.

Эмма даже вскрикнула от отчаяния.

— Даже если мы сможем поднять давление воздуха до десяти атмосфер, станция этого не выдержит.

— Какое там десять! И две атмосферы способны нарушить целостность оболочки, — отозвался Тодд. — К тому же вам понадобится гелиево-кислородная смесь. Вы не сможете создать такую на станции. Поэтому я не хотел даже упоминать об этом — для вашего случая подобная информация просто бесполезна. Мы уже думали о доставке кессона на МКС, однако столь крупное оборудование — такое, которое обеспечило бы необходимое высокое давление, — можно доставить только в грузовом отсеке «Эндевора». Но проблема в том, что шаттл уже прошел стадию обслуживания в горизонтальном положении. Потребуется минимум две недели, чтобы погрузить кессон и отправить на МКС. А это означает стыковку корабля и МКС, риск заражения «Эндевора» и его экипажа. — Тодд помолчал. — В ВИМИИЗ говорят, что это не выход.