Полутораглазый стрелец
вернуться

Лившиц Бенедикт Константинович
Шрифт:

Для поэзии это, конечно, была непосильная задача. Но, ставя ее, Бенедикт Лившиц питал свою поэзию философской мыслью, напряженностью поиска и постижения, придавал ей тот высокий витийственный пафос, который четко выделяет его среди современников.

В 1987 году исполнилось сто лет со дня его рождения. Все лучшее, что написал Бенедикт Лившиц, сполна возвращается к читателю. Знакомство с его книгами обогащает наши представления о русской культуре XX века.

Адольф Урбан

СТИХОТВОРЕНИЯ

ФЛЕЙТА МАРСИЯ

1. ФЛЕЙТА МАРСИЯ

Да будет так. В залитых солнцем странах Ты победил фригийца, Кифаред. Но злейшая из всех твоих побед — Неверная. О Марсиевых ранах Нельзя забыть. Его кровавый след Прошел века. Встают, встают в туманах Его сыны. Ты слышишь в их пэанах Фригийский звон, неумерщвленный бред? Еще далек полет холодных ламий, И высь — твоя. Но меркнет, меркнет пламя, И над землей, закованною в лед, В твой смертный час, осуществляя чей-то Ночной закон, зловеще запоет Отверженная Марсиева флейта.

1911

2. ЛУНАТИЧЕСКОЕ РОНДО

Как мертвая медуза, всплыл со дна Ночного неба месяц, — и инкубы, Которыми всегда окружена Твоя постель, тебе щекочут губы И тихо шепчут на ухо: луна! Облокотясь, ты смотришь из окна: Огромные фаллические трубы Вздымаются к Селене, но она — Как мертвая медуза… И тонкий запах лунного вина Тебя пьянит… ты стонешь: на луну бы! Но я молчу — мои движенья грубы… И ты одна — в оцепененье сна — Плывешь в окно, бледна и холодна, — Как мертвая медуза.

1909

3. ПЕРВОЕ ЗАКАТНОЕ РОНДО

Когда бесценная червонная руда Уже разбросана по облачным Икариям, И в них безумствует счастливая орда Златоискателей, и алым бестиарием Становится закат, для нас одних тогда Восходит бледная вечерняя звезда, И в синей комнате, расплывшейся в аквариум, Мы пробуждаемся… «Ты мне расскажешь?» — «Да… Когда… Но ты не слушаешь!» — «Ах, я ушла туда, Где реет хоровод по дьявольским розариям, В лощины Брокена…» — и к нежным полушариям (Сам Леонард на них оставил два следа) Прижав мою ладонь, лепечешь без стыда: «Когда?»

1909

4. ВТОРОЕ ЗАКАТНОЕ РОНДО

О сердце вечера, осеннего, как я, Пришедшая сказать, что умерли гобои За серою рекой, — немого, как ладья, В которой павшие закатные герои Уплыли медленно в подземные края! Ты все изранено: стальные лезвия — Ах, слишком ранние! — возникли над тобой и Моим — Офелии, — и кровь твоя — моя, О сердце вечера!.. Изнеможденное, темнеешь ты, лия Рубиновую смерть на гравий, на левкои, За мною следуешь в безмолвные покои, И вспыхивает в них кровавая семья Забытых призраков, зловеще вопия О сердце вечера!

1909

5. ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ РОНДО

Печальный лик былой любви возник В моей душе: вечерняя неистовая Фантазия влечет меня в тайник Минувшего, и, тихо перелистывая Страница за страницею дневник, Я вновь, любовь, твой робкий ученик, Я вновь тебе подвластен, аметистовая Звезда любви, явившая на миг Печальный лик… И вновь легки неверные пути к Былому, в сад, где соловей, насвистывая, Узорит тишь, где занавесь батистовая Дрожит в окне и, при луне, в цветник Склоняется в простом венке гвоздик Печальный лик…

1909

6. НИМФОМАНИЧЕСКОЕ РОНДО

Больная девственностью, ты, Как призрак, бродишь в старом доме, Лелея скорбные цветы, Тобой взращенные в содоме Нимфоманической мечты. Когда влюбленные коты Хрипят в мучительной истоме, Ты ждешь вечерней темноты, Больная девственностью… Окно. Далекие кресты Пылают в предзакатном хроме… Ты все одна — и в доме, кроме Твоей, все комнаты пусты… Ты плачешь, заломив персты, Больная девственностью…

1909

7. В КАФЕ

Кафе. За полночь. Мы у столика — Еще чужие, но уже Познавшие, что есть символика Шагов по огненной меже. Цветы неведомые, ранние В тревожном бархате волос, Порочных взоров замирание, Полночных образов хаос, Боа, упавшее нечаянно, И за окном извивы тьмы — Все это сладкой тайной спаяно, И эту тайну знаем мы. Ты хочешь счастья? Так расстанемся Сейчас, под этот гул и звон, И мы с тобою не обманемся, Не разлюбив возможный сон.