В цилиндре и пальто, он так неразговорчив,Всегда веселый фавн… Я следую за нимПо грязным улицам, и оба мы хранимМолчание… Но вдруг — при свете газа — скорчивСмешную рожу, он напоминает мне:«Приятель, будь готов: последний сын ЭлладыТебе откроет мир, где древние усладыЕще не умерли, где в радостном огнеЕще цветет, цветет божественное тело!»Я тороплю, и вот — у цели мы. НесмелоТолкаю дверь: — оркестр, столы, сигарный дым,И в море черных спин — рубиновая пена —Пылают женщины видений Ван-Донгена,И бурый скачет в зал козленком молодым!
1910
ВОЛЧЬЕ СОЛНЦЕ
23. ПЬЯНИТЕЛЬ РАЯ
Пьянитель рая, к легким светамЯ восхожу на мягкий лугУже тоскующим поэтомПоследней из моих подруг.И, дольней песнию томимы,Облокотясь на облака,Фарфоровые херувимыВо сне качаются слегка, —И, в сновиденьях замирая,Вдыхают заозерный медИ голубые розы рая,И голубь розовых высот.А я пою и кровь, и кремни,И вечно-женственный гашиш,Пока не вступит мой преемник,Раздвинув золотой камыш.
Белый лекарь, недозрелый трупикБольшеглазого Пьеро,Вырастивший вымышленный тропикВ мартовское серебро.Нет, не пыль дождливого клавира,Ты стесняешь белизнойВсе широкие слова на эро,Все слова в целебный зной.Колыхаясь белым балахономТуфле в такт и сердцу в такт,Праведник в раю благоуханном,Вот — нисходишь на смарагд.
1913
26. НЕКРОЛОГ
О тропике трепетный клоун,Из крапин запретных рябоНа всем балахоне, во что онИграл головой би-ба-бо?На счастие в лилии передАмерикою тишиныОн замер и севером меритОтпущенниц райской весны,Чья полузнакомая вераСмарагдами огражденаВ широкое слово на эро,Бежавшее строгого сна.
В тычинковый подъяты ростДва муравьиных коромысла —Из нищей лужи рыжий мостУходит к севам Гостомысла,И паутинная весна,Забившаяся в угол клети,По темным угородам снаТрепещет посреди веретий.
1912
29. ТЕПЛО
Вскрывай ореховый живот,Медлительный палач бушмена:До смерти не растает пенаТвоих старушечьих забот.Из вечно-желтой стороныЕще недодано объятий —Благослови пяту дитяти,Как парус, падающий в сны.И, мирно простираясь ниц,Не знай, что, за листами канув,Павлиний хвост в ночи кургановСверлит отверстия глазниц.
1911
30. НОЧНОЙ ВОКЗАЛ
Мечом снопа опять разбуженный паукЗакапал по стеклу корявыми ногами.Мизерикордией! — не надо лишних мук.Но ты в дверях жуешь лениво сапогами,Глядишь на лысину, плывущую из роз,Солдатских черных роз молочного прилавка,И в животе твоем под ветерком стрекозЛегко колышется подстриженная травка.Чугунной молнией — извив овечьих бронь!Я шею вытянул вослед бегущим овцам.И снова спит паук, и снова тишь и соньНад мертвым — на скамье — в хвостах — виноторговцем.
