–  Ты уверена, что говоришь правду, Хенет? Потому что знать опасно.

–  Я ничего не знаю. Клянусь великой Девяткой богов, клянусь богиней Маат, клянусь самим Ра.

Хенет дрожала. Из ее голоса исчезло свойственное ей нытье. В нем слышался неподдельный страх.

Иза глубоко вздохнула и совсем сгорбилась.

–  Отведите меня в мои покои, - пробормотала она.

Хори и Ренисенб бросились к ней.

–  Мне поможет Хори, - сказала Иза.
– Ты оставайся здесь, Ренисенб.

Тяжело опираясь на Хори, она вышла из зала и, заметив его серьезный, но растерянный вид, прошептала:

–  Что скажешь, Хори?

–  Ты поступила рискованно, Иза. Очень рискованно.

–  Я хотела знать.

–  Да. Но это неоправданно большой риск.

–  Понятно. Значит, и у тебя такая же мысль?

–  Я уже давно об этом думаю, но у меня нет доказательств - ни малейшей зацепки. И даже сейчас, Иза, доказательств нет. Они только у тебя в мыслях.

–  Достаточно и того, что я знаю.

–  Может, и чересчур достаточно.

–  О чем ты? Ах да, понимаю.

–  Остерегайся, Иза. Отныне тебе грозит опасность.

–  Мы должны действовать немедленно.

–  Да, но что мы можем предпринять? Нужны доказательства.

–  Я понимаю.

Больше поговорить им не удалось. К Изе подбежала ее маленькая рабыня. Хори оставил ее на попечение девочки, а сам пошел обратно. Лицо его было мрачным и озабоченным.

Маленькая рабыня, что-то щебеча, суетилась вокруг Изы, но та почти не замечала ее. Она чувствовала себя старой и больной, ей было холодно… Перед ней вставали лица тех, кто напряженно слушал ее, пока она говорила.

Только в одном взгляде на мгновенье вспыхнули страх и понимание. Может, она ошибается? Уверена ли она в том, что заметила? В конце концов, глаза ее плохо видят…

Да, уверена. Скорей даже не взгляд, а то, как напряглось все лицо, отвердело, стало суровым. Только один человек понял ее бессвязные намеки, только он один безошибочно определил их истинный смысл…

–  Теперь, когда я тебе обо всем сказал, что ты ответишь, Ренисенб?

Ренисенб перевела нерешительный взгляд с отца на Яхмоса. Мысли ее были в беспорядке, в голове царила сумятица.

–  Не знаю, - безучастно проронила она.

–  В иное время, - продолжал Имхотеп, - это дело можно было бы обсудить не спеша. У меня есть другие родственники, мы могли бы выбрать тебе в мужья самого достойного из них. Но в нашем нынешнем положении мы не знаем, что будет завтра.
– Голос его дрогнул, но он справился с собой: - Вот как обстоят дела, Ренисенб. Сегодня мы трое, Яхмос, ты и я, стоим перед лицом смерти. Кого из нас первым выберет она? Поэтому мне надлежит привести свои дела в порядок. Случись что-либо с Яхмосом, тебе, дочь моя, нужен рядом мужчина, который мог бы разделить с тобой оставленное мною наследство и выполнять те обязанности по управлению владениями, какие не в силах нести женщина. Ибо кому ведомо, в какую минуту мне суждено покинуть вас? Опеку и попечительство над детьми Себека я в своем завещании возложил на Хори, если Яхмоса к тому времени не будет в живых, то же самое касается и детей Яхмоса, поскольку он сам этого хочет, да, Яхмос?

Яхмос кивнул головой.

–  Хори всегда был мне близок. Он почти член нашей семьи.

–  Почти, - согласился Имхотеп, - но не совсем. А вот Камени наш кровный родственник. И потому он, исходя из всего вышесказанного, наиболее подходящий в теперешних условиях муж для Ренисенб. Итак, что скажешь, Ренисенб?

–  Не знаю, - повторила Ренисенб.

Ей все это было безразлично.

–  Он красивый и приятный молодой человек, ты согласна?

–  О да.

–  Но тебе не хочется выходить за него замуж?
– участливо спросил Яхмос.

Ренисенб, бросила на брата благодарный взгляд. Он не заставлял ее спешить с ответом, не принуждал делать то, что ей не по душе.

–  Я и вправду не знаю, чего хочу.
– И быстро продолжала: - Глупо, конечно, но я сегодня немного не в себе. Это… Это от напряжения, в котором мы живем.

–  Рядом с Камени ты будешь чувствовать себя защищенной, - настаивал Имхотеп.

–  А тебе не приходило в голову сделать Хори мужем Ренисенб?
– спросил у отца Яхмос.

–  Да, пожалуй…

–  Его жена умерла, когда он был совсем молодым. Ренисенб хорошо его знает, и он ей нравится.

Пока мужчины разговаривали, Ренисенб сидела словно во сне. Это ее замужество они обсуждали, и Яхмос старался помочь ей выбрать того, кого ей хотелось, но она оставалась безучастной, как деревянная кукла Тети.

И вдруг, не дослушав, что они говорят, она перебила их:

–  Я выйду замуж за Камени, если вы считаете, что так будет лучше.

Имхотеп с одобрительным восклицанием поспешно вышел из зала. А Яхмос подошел к сестре и положил руку ей на плечо.

–  Ты этого хочешь, Ренисенб? И будешь счастлива?