Сверившись по карте, мы поехали дальше. Без приключений и неприятностей к позднему вечеру мы всё-таки выехали к речке и первым делом напоили коней, затем напились сами и стали устраиваться на привал. Костёр я не хотел разжигать, но видя недовольные лица Алоны и Алена, всё же подчинился и собрал немного сушняка поблизости, чтобы долго не горел. После этого я с наслаждением выкупался в прохладной воде, а потом и постирал практически все свои вещи, оставив сухими только одну рубашку и штаны, чтобы не ходить голым. Развесив всё по деревьям, я подошёл к костру и увидел, что дети уже умяли добрую половину наших запасов. Отобрав у них остальное, я сам немного перекусил и собрал оставшееся в сумку, решив отложить на завтрак. Скверно, я планировал, что продуктов хватит как минимум ещё на день. Придётся заниматься охотой, а это опять лишняя трата времени. После еды мы с Алоной дружно почистили зубы. Ален с такой завистью смотрел на нас, что мне пришлось и ему выделить щётку из своих запасов. Когда дети вычистили зубы, я приказал им идти искупаться, а сам стал собирать продукты.

Алан попробовал воду и купаться решительно отказался, заявив, что она слишком холодная. Вот ведь, неженка! Алона же хмуро взяла свои вторые штаны и рубашку и отошла подальше. Через несколько минут оттуда донёсся истошный визг. Я моментально вскочил и понёсся на звук, гадая, что же могло произойти — на корягу напоролась, ногу подвернула или схватил кто-нибудь из речных обитателей? Последняя мысль заставила меня выхватить кинжал из-за пояса и пожалеть, что клинки я снял и оставил возле костра. Выбежав на место, откуда послышался визг, я увидел, как мокрая Алона выбирается из реки, трясясь мелкой дрожью.

— Что случилось? — спросил я её.

Принцесса подняла на меня взгляд и испуганно закрылась руками, ещё и присев, чтобы спрятаться в воде. Издав аналогичный визг, она вскочила как ошпаренная, но опять наткнувшись взглядом на меня, снова присела, погрузилась в воду по грудь, и крепко сцепила зубы.

— Так ты просто воды холодной боишься? — облегчённо выдохнул я, убирая клинок в ножны. — А я уже подумал невесть что.

Отвернувшись, я пошёл в сторону костра, приказав напоследок:

— Не сиди там долго, и смотри, вытрись досуха.

Не хватало мне ещё её от насморка лечить. Поймав пробегающего мимо меня Алена, я развернул его со словами «Нечего тебе там смотреть!» и шлепком по заднице придал мальчишке нужное ускорение, отправив его в сторону костра. Ещё один защитник нашёлся, блин! Вон как побежал, даже оружие с собой забыл взять. Я усмехнулся, вспомнив испуганно закрывающую руками грудь Алону, да там и смотреть-то не на что! Первый размер, может самую капельку побольше. Всё-таки она ещё совсем ребёнок, размышлял я, возвращаясь к костру. И как же её отпустил отец одну, в чужое государство, в руки охотников? Хотя, с другой стороны, если повернуть ситуацию прямо противоположным образом… Тут я надолго задумался.

Через пять минут к костру вышла Алона, злая, нервная и всё ещё трясущаяся мелкой дрожью. Я поднялся, пощупал её руки и усадил к костру, преодолев слабое сопротивление. Натаскав побольше сушняка, я покидал его в огонь, сделав его большим и жарким, а сам сел позади принцессы, тесно прижавшись к ней и обняв за плечи. Алона сначала стала вырываться из моих объятий, но я шикнул на неё и только прижался поплотнее, согревая своим телом. Немного магии, и вот я уже горячий, как резиновая грелка, передаю своё тепло гномке. Ален сначала с улыбкой смотрел на наши объятия, но когда я гневно на него взглянул, то поспешно отвернулся.

Постепенно Алона согрелась, дрожать перестала, её тело расслабилось и она совсем перестала дичиться моих объятий, наоборот устроившись поудобнее и положила свои руки на мои. Посидев так ещё немного, я убедился, что простуда принцессе больше не угрожает и разжал руки. К моему удивлению, Алона сама не захотела меня отпускать, лишь только ещё теснее прижалась. Аккуратно освободившись, я всё же поднялся, поймав её удивлённый взгляд, а затем достал из сумки плащ и плотно укутал в него гномку, попутно подкинув ещё веток в костёр. Раздумывая, не дать ли её глоток лимэля, чтобы окончательно избежать простуды, я всё ловил её внимательный взгляд, обращённый на меня. Потом всё же подумал, что ещё неизвестно, как эльфийское зелье подействует на гномий организм и решил не рисковать. Вот, когда заболеет, тогда и придётся применить, а пока не стоит.

Оставив Алону греться, мы с Аленом соорудили две тёплые лежанки, куда ушли все наши куртки и одеяла. На одну из них, что была поближе к костру, я отправил принцессу, а вторую занял мальчишка. Я же, по обыкновению, устроился на голой земле и стал ждать, пока дети заснут, а костёр догорит, чтобы вновь заняться магическими экспериментами и потренироваться в удержании силы. Сегодня, когда я проверил свой резерв, он был заполнен уже примерно на двадцатую часть, и я поразился, как мало мне потребовалось времени, чтобы собрать такую прорву энергии!

Костёр догорал, Алан уже тихо сопел во сне, а Алона всё ворочалась на своей лежанке и не спала. Я всё лежал без движения, гадая, когда же она угомониться. Но всё пошло совсем не так, как я ожидал. Когда костёр совсем прогорел, принцесса вдруг поднялась и кутаясь в плащ, направилась ко мне. Ну всё, решил я, теперь будет долго и нудно стыдить меня, за то что я осмелился посмотреть на её тело! Когда она тихонько подошла ко мне и опустилась рядом, я уже придумал хорошую отмазку — скажу, что темно было, и я толком ничего не увидел, заодно напомню, как я бесстрашно ринулся на визг её спасать, и прощение будет мне обеспечено!