— Не было у меня возможности научиться, поэтому быстро прочитай мне краткий курс молодого наездника.

Принцесса ещё раз хихикнула и принялась объяснять, как держать спину, как дёргать за уздечку на морде лошади, заставляя её поворачивать, как пришпоривать… Я был не тупее бревна, поэтому разобрался быстро. Не высшая математика! Вскоре мы уже ехали неспешной рысью, удаляясь от городских стен по дороге, которая уводила нас дальше на север. Нужно будет потом определиться с маршрутом, когда будем устраивать привал, подумал я. Первым делом нужно будет глянуть, где находится Денаден, где я планировал пообщаться с ювелиром и прикупить у него так необходимый мне сафрус. Проверив свой резерв, я обнаружил, что он уже заполнился. Быстро, однако. А сливать бестолку энергию жалко, да и небезопасно — без кокона против вражеских лучников, если попадутся такие по дороге, я долго не продержусь.

Мы всё ехали и ехали, а я вдруг заметил, что что-то явно не так. Моя задница ещё в начале путешествия легко пружинящая на седле стала немилосердно ныть, требовать прекратить скачку и слезть с этого пыточного орудия — лошади. Интересно, почему так? Вроде бы я всё делал, как рассказала Алона — и на стременах привставал и ноги в коленях сильно на напрягал, но пятая точка медленно и верно превращалась в один большой синяк! Взглянув на Алону, я отметил, что держится она в седле непринуждённо, как будто это вообще не доставляет её никаких неудобств. Стиснув зубы, я продолжил путь, чтобы не упасть в её глазах окончательно ниже плинтуса. Ведь до конца дороги позорить потом будет!

Через пару часов мне полегчало. Нет, я не стал великолепным наездником, просто моя задница в конец потеряла чувствительность. Кроме этого я обнаружил, что сильно натёр себе внутреннюю сторону ног. Стараясь раздвигать их пошире, чтобы хоть как-нибудь облегчить свои страдания, я привлекал удивлённый взгляд Алоны, но ничего не говорил и молча скакал дальше. Дорога была не слишком оживлённой, но вскоре появились встречные телеги, кареты, всадники. Догонять нас никто не спешил — видимо из города никто в такую рань не выезжает, или выезжает, но лошадь бежит быстрее телеги. Главное, что я не обнаружил никаких отрядов преследователей, высланных нам вдогонку. Это обнадёживало — хотя бы до Денадена доедем без приключений.

— Алекс, — позвала меня Алона, когда солнце близилось к полудню. — А когда мы будем завтракать?

Точно! Я и забыл совсем! И немудрёно, ведь за дикой болью в конечностях довольно легко не расслышать жалобный писк голодного желудка. Свернув с дороги в лес, я углубился в него на сотню метров. Больших и удобных полянок там не было, но деревья с кустами росли не слишком часто, давая солнечный свет зелёной травке, поэтому я решил не искать лучшего места, а устроить привал прямо здесь. Алона последовала вслед за мной и, когда я остановил лошадь, ловко спрыгнула со своей конячки и уставилась на меня с хитринкой в глазах. Я понял, что должен повторить её подвиг.

Идиот! Когда я перекинул ногу, сев на лошади боком, а затем спрыгнул на землю, моя затёкшая задница дала о себе знать. Ноги отказались принимать на себя вес моего тела и я, ничуть не замедлившись, хряпнулся на землю, растянувшись на ней родимой.

— Алекс! — крикнула встревоженная Алона и подбежала ко мне.

А я лишь только стонал и держался за своё причинное место, к которому в кои-то веки вернулась чувствительность. Лучше бы и не возвращалась! Ощущения были просто сказочными, передавая всю гамму болевых оттенков — от лёгкого покалывания до дикой рези. Также остро я чувствовал, что стёр себе до крови практически всю внутреннюю часть ног. Алона вертелась надо мной, спрашивая, как я себя чувствую. А то не видно! Короче, немного отлежавшись, я послал принцессу доставать еду из сумки, а сам в это время попытался принять хотя бы сидячее положение. Моя пятая точка возмутилась таким беспределом, и я покорно решил, что буду кушать лёжа.

Достав из сумки мешок с продуктами, Алона положила его рядом со мной, смотря виноватыми глазами.

— Чего стоишь? Развязывай, бери то, что понравится, — поторопил я её.

— Прости меня, Алекс, — глядя в сторону, сказала гномка. — Я знала, что по первому разу тебе будет больно, но не думала, что ты сумеешь продержаться на лошади так долго. Нам нужно было сделать привал уже через несколько часов, чтобы ты мог отдохнуть… Прости, пожалуйста…

Я смерил её осуждающим взглядом, но так как Алона смотрела в сторону, то мой взгляд не принёс ожидаемого эффекта. Вздохнув, я только растянулся на земле.

— Алекс…

— Да ладно, проехали, — принцесса подняла на меня взгляд. — В конце концов, ты же не виновата, что меня не учили кататься на лошади, — сказал я ей, глядя в газа.

— Так ты меня простишь? — повеселела принцесса.

— Уже простил, — я увидел, как принцесса улыбнулась и поспешил добавить. — Только никому не рассказывай, как я навернулся с лошади, ладно?

Улыбка немного привяла, но принцесса всё же кивнула.

— Ну, вот и ладно. Давай теперь подкрепимся.

Мы развязали мешок, достав из него хлеб, мясо, сыр, овощи и устроили превосходных завтрак на траве. Я ел лёжа, чтобы не потревожить восстанавливающуюся задницу. Интересно, а можно ли ускорить процесс заживления, как тогда со стрелой? Эта мысль вдруг пришла мне в голову, да там и осталась. Я повертел её так и эдак, даже перестав жевать. Может получиться, принцип ведь тот же самый. Алона заметила, что я перестал жевать и спросила:

— Что случилось?

Я быстренько проглотил кусок во рту, а затем сказал:

— Сейчас я лечиться буду, так что полежу немного без движения. Пни меня, если не буду двигаться слишком долго, хорошо?

Я быстро доел свою порцию, перевернулся на спину и расслабился, сразу погрузившись во все сложности магического зрения. Первым делом я осмотрел повреждённое место. Оно выглядело, как опять же переплетение множества мелких нитей, наполненным ярким светом. Только сейчас в этих переплетениях были, я даже затруднялся подобрать аналогию, какие-то мелкие песчинки, царапавшие их, разрывающие их изнутри. Понаблюдав немного, я заметил, что свет энергии на этот раз не сращивает нити, а разрыхляет, разжижает и убирает эти самые песчинки. Решив помочь организму, я щедро полил энергией на самые яркие участки, занесённые песком, мысленно стараясь расщепить, растворить весь песок в этом свете. Поначалу ничего не происходило, но затем песок стал истаивать, растворяясь как сахар в горячем чае. Обрадовано я исследовал все места и таким же способом избавился от всего, что мешало нормальному самочувствию.