— Да, сама рассказала, — во взгляде и улыбке девушки светилось истинное торжество. Только с Надей она могла поделиться этой победой, только та могла понять, что значит заставить мужчину переступить через подобное знание.

— Ну ты молодец, Верка! Это ж надо!

— Мне просто не нужны случайности потом. Лучше все рассказать сейчас.

— Правильно, — подтвердила Надя, спрыгивая за очередной порцией штор.

Вера закрыла тумбочку, уже хотела отойти к своей шляпе и сумочке, но тут ей на глаза попался белый листок, лежащий на телевизоре рядом с зеленым блокнотиком. Прочтя написанное на нем, она немного резко спросила подругу:

— Надя, а это что такое?

— Что? А, это приходил Стриж, звонил в Москву… — И она подробно, не переставая заниматься своим делом, выложила все, что рассказал ей Анатолий. Вера рассеянно крутила в руках белый листок, но слушала внимательно.

— Я его тоже видела сегодня, на набережной. Он тащил целую охапку бананов, — сообщила Вера после окончания Надиного рассказа.

— Зачем ему столько? — удивилась Надя, с удовлетворением оценив издалека, насколько ровно висят шторы.

— Земляки у него гостят, не то с Волги, не то из Африки.

Вера уже водрузила на голову свою «пастушечью» шляпку, надела очки, и, критично осмотрев себя в зеркале, осталась довольна:

— Ну ладно, я пошла. Валюшка во сколько завтра прибывает?

— Полпервого. Приедешь на вокзал? Может, с женихом подкатишь? Впечатление произведешь на мою мамочку?

Вера чуть поморщилась. Надина мама всегда отличалась своеобразием чисто деревенской речи и резкостью суждений. Она могла ляпнуть что-нибудь такое про былую профессию дочери и племянницы, что хоть святых выноси.

— Нет, подъеду одна.

— Жалко, а то подкатили бы к дому на «Мерседесе», вся богадельня на скамейках в осадок выпала. Ну ладно, до завтра.

Они чмокнулись напоследок. Закрыв дверь, Надя пошла на кухню что-нибудь приготовить на обед. Руки как-то отдельно от головы резали мясо, овощи, а думала Надя про дочь, про предстоящие хлопоты с резким маминым характером, думала про Стрижа. Звонок в дверь вывел ее из этого состояния, она улыбнулась, убавила газ под закипающей кастрюлькой с варившимся мясом. Вытирая руки полотенцем, Надя прошла в прихожую, чуть поправила волосы, взглянув на себя в зеркало, а потом широко распахнула дверь.

Винтер, дожидаясь Стрижа, отправившегося к Наде, неторопливо закурил сигарету. Он не слишком верил в эту затею Анатолия, но — чем черт не шутит, пока Бог спит! Посматривая по многолетней привычке по сторонам, Винтер заметил, как промелькнули между домами два знакомых мотоцикла.

"Все-таки завели, молодцы", — подумал он. Километрах в пяти от города внезапно заглохла «Ява», на которой ехал Илья. Винтер остановился, немного подождал друзей, потом сдал задним ходом по обочине дороги и, открыв дверцу, спросил:

— Что там, серьезно?

— Да нет, минут через десять поедем. Но вечерком мотоциклом надо заняться, — спокойно ответил Сергей.

— Тогда езжайте сразу в гараж, вы пока не нужны, — и закрыв дверцу, они со Стрижом уехали одни.

Благодушное настроение Винтера кончилось, едва он увидел лицо выбежавшего из подъезда Стрижа. Да и сама походка его, необычная, дерганая, говорила о том, что произошло что-то страшное. Выбросив сигарету в окно, капитан открыл вторую дверцу машины, и Анатолий просто упал на сиденье ватным мешком.

— Что? — коротко спросил Винтер.

— Ее убили, — тихо ответил Стриж.

— Ах ты черт, — он стукнул кулаком по рулю. — Ты там не наследил?

— Нет. Позвонил, не открывает, толкнул дверь, а она в прихожей с ножом в сердце.

— Сиди здесь, я посмотрю. Какая квартира?

— Сорок два.

Не спеша, Винтер вошел в подъезд, вытащил из кармана носовой платок и, найдя нужную ему квартиру, осторожно потянул на себя дверь.

Надя лежала на полу небольшой прихожей, приподнятая голова уперлась в стенку, правая нога полусогнута. Глаза остались открыты, и на лице застыло выражение не то удивления, не то боли. Винтер нагнулся и внимательно осмотрел торчащую под грудью рукоять ножа. Орудие убийства его удивило. Простая деревянная ручка, прямая, некрашеная, даже без предохранительных усиков. Рассмотрев ее, он осторожно прошел в зал, осмотрел только что убранную комнату, поискал что-то возле телефона, выдвинул, пользуясь носовым платком, несколько ящиков стенки, пошарил в них. Винтер хотел уже уходить, когда какой-то звук привлек его внимание к кухне. Зайдя туда, он увидел на плите небольшую кастрюльку, крышка которой чуть позвякивала на плите под напором пара. Протянув руку, он выключил газ, поднял крышку. Вода в кастрюле даже не успела выкипеть.

Сев за руль машины, Винтер покосился на пребывающего в прострации Стрижа, ничего не стал говорить, молча завел двигатель, выехал на проспект, и проскочив по центральному шоссе весь город, свернул к морю. Стриж вышел из машины, сел на песок и невидящим взглядом уставился в голубой простор. Винтер подошел, встал рядом, достал из кармана пачку неизменного «LM», закурил. Чуть переждав, он присел на корточки рядом.

Стриж, не оборачиваясь к нему, начал говорить прерывистым, сорванным голосом: