– … Зарядов по полдюжины на рушницу осталось – так и счастье! – тихо говорил Клим Оглобля, крутя свой длинный, вислый ус. – Порох-то, тот самый, жидовский, мы выдернуть не успели из возов… слишком всё быстро было! Теперь-то вот так подумаешь, а ведь надо было не так поступать! Надо было по-другому засаду готовить… Извини, пан Роман!

– Да что там, прав ты! – безнадёжно махнул рукой тот. – Плохой из меня командир, коль так неудачно всё повернулось. Не просчитал, не подумал, что, может, бежать придётся внезапно и быстро. Всего-то и делов: перегрузить самое важное на один воз, да загодя в лес отправить. Как женщин и раненных отправили!

– Э, да ты что говоришь?! – внезапно возмутился пан Анджей. – Никто, пусть даже сплошь герои античные, грецкие там, аль римские, не могут против пятикратного врага устоять, и живы остаться. Был у греков князь… магнат, вроде пана Вишневецкого или гетмана Жолкевского. Леоном[19] звали. Вот, один раз, на его город пошли варвары… ну, там, как татары на нас! Тыщ сто, а то и поболее! Кажется, их персами звали, но я не помню. Вот!.. Этому пану Леону, ну прям как нашему пану Адаму, его шляхтичи не дали ратников, и он пошёл против врага только со своими конфидентами, а было их – триста! Ну, правда, один дурак-жид клялся, что лично читал: их было шесть тысяч, а то и больше, но остальные сдались. А он не пожелал сдаваться и сражался именно этим отрядом. Ну, вот. Этот пан занял своим отрядом узкий проход и сражался в нём долго-долго… пока не погиб! Я это к тому говорю, что ты всё правильно сделал. Видишь, можно ведь использовать узину для уничтожения врага!

Пан Анджей ещё много знал таких и подобных историй, так что пан Роман, хоть и скривился, кивнул поспешно. С его приятеля станется, если он заспорит, рассказывать дальше... пока язык не сотрётся до кости! Или у пана Анджея он без костей?!

– Мы здесь обсуждаем, как дальше быть! – после долгого молчания, сказал он. – Увы, история нам здесь не поможет…

– А что тут обсуждать? – удивился Андрей. – Домой надо! И поскорее!

– Поскорее не получится! – вздохнул Клим Оглобля. – У нас раненных много! Их же не бросать! А с ними – поскорее не получится. Вон, посмотри на Людвика! А он, между тем, не самый болезный!

– И правда! – нехотя признал Андрей. – Так что же делать?! Боя мы не выдержим! И вряд ли тот московит будет брать нас живьём. Мы его людей тоже порядком покрошили! Будь я на месте того сотника, перевешал бы всех, кто случаем в плен попадётся, ещё до того, как засохнет кровь на саблях!

– Не, я б лучше на колья посадил! – со вкусом возразил пан Анджей. – А ты как думаешь, пан Роман?

– Я думаю, не след так шутить! – коротко ответил тот, взглядом указав на побледневшую Татьяну. – Мне показалось, тот сотник, московит – благородных кровей. К тому же, у нас есть кое-что получше зарядов к ручницам!

– Ты о пленниках?! – ожил пан Анджей. – А вот это – и впрямь дело! Слышь, Клим… Ты что, Клим?!

Клим Оглобля первым почуял, что дело нечисто. Но даже он ничего не мог поделать – люди в чёрном, с обнажёнными саблями и готовыми к стрельбе пищалями возникли, словно из-под земли. Нельзя было и помыслить о сопротивлении – в то время как часть этих людей, жутко напоминающих тех, кого казаки и ляхи разили у постоялого двора шинкаря Мойши, рассыпалась по всему биваку, около двух десятков, готовые применить своё оружие, замерли над раненными.

– Бросьте оружие! – прогремел густой, злой голос словно бы со всех сторон. – Ну, быстро! У вас нет ни единого шанса! А если б и был, знайте, что первыми умрут ваши друзья! Пожалейте их… ведь они не могут сопротивляться!

Пан Роман, напряжённый, злой, первым бросил кончар. Что тут говорить – проспали…

– Непохоже, что это – московиты! – процедил сквозь зубы пан Анджей, последовав его примеру.

– Да, это – люди Ворона! – мрачно сказал пан Роман, словно бы невзначай заступая дорогу направившемуся к Татьяне шишу[20]. – Ну, мы ещё не померши!

– Всё впереди! – согласился с ним пан Анджей…

2.

– Лежи ты, дурень! – сердитым шёпотом рявкнула Зарина, всем телом навалившись на Марека. – Сам погибнешь и никого не спасёшь! Ну, лежи! Пожалуйста, Марек!

Последняя просьба, почти мольба, вкупе с мягкой грудью, прижавшейся к спине Марека, на время подействовала, отрок затих. Скрежет зубовный, впрочем, слышен был за несколько шагов... Лежащий рядом Яцек покрылся холодным потом, когда кто-то из разбойников прошёл в нескольких шагах.

Им сказочно повезло – разбойники не заходили с этого конца, а потом не заметили их, укрывшихся под повисшими до земли густыми ветвями ели. Здесь было почти темно и почти ничего не видно. Любой мог найти их – достаточно было приподнять ветви… Да ещё скрежетал зубами Марек.

В конце концов, Зарина отчаялась. Резко рванувшись вперёд, она поцелуем запечатала ему уста. Яцек с трудом сдержался, чтобы не заскрежетать зубами самому. Проклятье на голову мерзкого везунчика! Чтоб его корочун хватил! Чтобы… Да что ж это такое?!