— Ну как, тебе понравился наш Диснейленд? — спросил родной голос.

— Эдуардо! — Как же она обрадовалась его звонку! При всей суете сегодняшнего дня ей ужасно не хватало его. Вот если бы он показывал ей Ситто-да-Вейга!

— Ты знаешь, — сказал Эдуардо, — я уже страшно скучаю по тебе.

Она счастливо рассмеялась.

— Я тоже по тебе скучаю, черт возьми! Я уже считаю дни до своего возвращения.

— Думаю, в этом нет необходимости. Я сейчас пересматриваю свое расписание, чтобы выкроить время для короткого визита в Ситто. Но это только дня через два.

— Ничего страшного, — в голосе Стефани появилась особая интонация, — небольшое ожидание не повредит, наша встреча станет еще более желанной для нас обоих.

Внезапный стук в дверь развеял теплоту разговора.

— Эдуардо, кажется, ко мне кто-то пришел. Пойду посмотрю. Подождешь или ты спешишь?

— Собственно, я уже опоздал на совещание. Я позвоню вечером?

— Буду ждать.

Улыбнувшись, она повесила трубку и направилась к двери, по дороге инстинктивно взглянув на свое отражение в зеркале и привычным жестом поправив волосы.

Стук повторился.

— Иду! — крикнула она и взялась за дверную ручку. Она уже собралась было открыть дверь, но внезапно сработала старая нью-йоркская привычка.

— Кто там? — спросила она.

— У меня посылка для Стефани Мерлин, — ответили за дверью.

Она выпустила ручку и отшатнулась. «Но я никому не сообщала своего настоящего имени! Я уничтожила все следы своего прежнего существования!»

Дверь затряслась от настойчивых ударов.

— Извините, — сказала она дрожащим голосом, — вы, наверное, ошиблись дверью.

— Черт побери! — зарычал голос за дверью. — Ты кончишь наконец валять дурака! Открой эту чертову дверь!

Стефани замерла в нерешительности. «Уходи! Оставь меня в покое!»— мысленно приказывала она человеку за дверью.

Затем, решившись, она сделала шаг вперед, вытерла руки о свою зеленую рубашку и глубоко вздохнула. Быстро, чтобы не передумать, она отперла дверь и слегка ее приоткрыла.

— Ты! — выдохнула Стефани.

Он протиснулся мимо нее внутрь и захлопнул за собой дверь.

— Что, не ожидала? — При этом он так ухмыльнулся и так нахально подмигнул, что Стефани страшно захотелось влепить ему пощечину. Но от неожиданности она не в силах была даже пошевелиться. Не веря глазам, она наблюдала, как он осматривает ее комнату, словно это была его собственность. Вдруг он резко обернулся и щелкнул пальцами.

— Вот черт! Я-то хотел тебя удивить своим появлением, а ты, оказывается, меня поджидала!

С этими словами он вытащил из ведерка бутылку шампанского. Тут Стефани вышла из оцепенения. Взбешенная, она кинулась к нему и, схватив его за руку, повернула к себе.

— А какого черта ты тут делаешь?

— Веришь или нет, — сказал Джонни, сдирая фольгу с горлышка бутылки, — именно этот вопрос я собирался задать тебе.

Стефани уже забыла, как умел раздражать, выводить из себя Джонни. Они сидели друг против друга за журнальным столиком. Она была сама холодность. Подчеркнуто прямая посадка, руки сложены на груди. А он был беззаботен и совершенно расслаблен, чувствовал себя вполне как дома.

Она не притронулась к шампанскому, которое он налил в ее бокал. «Лучше умру от жажды», — думала Стефани.

— Это нехорошо, что же, выливать такое дорогое шампанское? — дразнил Джонни.

Не получив ответа, он пожал плечами, отпил из своего бокала и удовлетворенно вздохнул.

— О! — проурчал он, закинув ноги на стол. — Теперь я чувствую, что живу. Первоклассное вино, трехразовое питание и крыша над головой. И настоящая амазонка в придачу.

— Джонни, заткнись, — оборвала его Стефани, — если ты хочешь мне что-то сказать, говори и выметайся побыстрее отсюда! У меня неподходящее настроение для твоих штучек.

А он, зевнув, лениво поболтал шампанское в бокале, словно хотел еще больше ее завести. Пузырьки, поднимаясь к поверхности, лопались, превращаясь в маленькие душистые брызги.

— У тебя нет еще этого чудесного шампанского? — снова зевнув, проговорил он. — Ты же знаешь, как всегда бывает с этими бутылками с вогнутым дном. Только войдешь во вкус — а она уже пустая.