— Безопасность? – Фыркнула она, думая о том, как нерешительно она чувствовала себя при нём и о том, что все слуги смотрели на неё, словно на прокажённую. Девушка едва ли могла чувствовать себя в безопасности.

— Да, безопасность, — он отступил на шаг назад. – И даже больше, если пожелаешь.

— Больше? – скептически переспросила она. – Что, например?

В его взгляде из–под прикрытых тёмных ресниц промелькнул странный блеск. Намёк на чувство. Уязвимость. Чувство, которого Фэллон совсем не ожидала от него. Но этот блеск в его глазах внезапно пропал, словно тление угольков, опущенных под ледяную воду. Герцог опять смотрел на неё взглядом, в котором не возможно было ничего прочесть.

Его губы приоткрылись:

— Например, ты могла бы получить меня.

Её сердце сжалось, когда она услышала приглашение в его голосе. Чувство восторга жарким теплом разлилось по её груди.

Чувство опасное и приятное. Восторг, которого ей не следует испытывать. Она не может быть с ним.

А он, тем более, не может быть с ней.

— Это невозможно.

— Почему же? – Дамон скривил губы, а возбуждённый взгляд внезапно приобрёл оттенок серого неба, которое можно наблюдать перед бурей. – Потому что это оскорбляет твою чувствительную натуру?

— Мы не можем принадлежать друг другу. Вы – герцог. Я – служанка, – она сглотнула, увидев, как угрюмо он нахмурился. – Мы даже не нравимся друг другу.

При этих словах герцог мрачно рассмеялся, и звук его смеха, словно пройдя сквозь неё, заставил всё её тело покрыться мурашками.

— Сейчас ты можешь сколько угодно притворяться, что между нами ничего нет. Интересный ход. Но совершенно не сложно доказать обратное.

Дамон придвинулся к ней ближе, вплотную прижав её к своей груди, принуждая лечь спиной на стол.

— Ч–ч–что вы делаете?

Он послал ей решительный взгляд.

— Доказываю обратное. Если мне бросают вызов, я всегда его принимаю…

— Нет, — возразила Фэллон, отрицательно качая головой в отчаянии. — Я не имела в виду…

— Слишком поздно, — произнёс он. Его возбуждённый лихорадочный взгляд остановился на её губах. – Я намерен продолжить то, на чём мы остановились в кладовой.

Её грудь приподнялась при резком выдохе.

— Вы обещали, что в вашем доме я буду в безопасности.

— Я, кажется, забрал назад свои слова, когда мы были в моей карете. – Всё ещё разглядывая её губы, он смущённо добавил: — Ведь тогда я не принял во внимание, что не смогу защититься от тебя.

— Меня? – пропищала она.

— Ты слишком соблазнительна, – он пожал плечами. – Поэтому я передумал. Я никогда не отличался благородством.

— Как это удобно, — выдохнула девушка, выгнувшись спиной над столом. В её сознании возникли образы всех тех женщин, что были в его жизни с тех пор, как она впервые встретила его.

— Я тебя предупреждал.

— Но чтобы утолить ваш голод, я вам совсем не нужна. Вы с лёгкостью можете найти ещё много девиц, страждущих вашего внимания, и оставить меня в покое. Хотите, я позову одну из них? Может быть, вы забыли их имена? Селеста, Грейси, Дженни. Признаюсь, даже я не смогу вспомнить имена тех двух девушек, которые были с вами в карете той ночью, когда мы с вами впервые встретились, но я, конечно же, могу попытаться…

— Ты, как всегда, со своими пошлыми замечаниями, – его пристальный взгляд переместился с её глаз на губы. – Не удивительно, что ты постоянно попадаешь в беду. Похоже, с прошлых мест работы тебя увольняли заслуженно.

При этих словах Фэллон едва не задохнулась от ярости. Не удивительно, ведь её как раз страшило то, что в них была изрядная доля правды, и что из–за своей дерзости она будет не способна удержать свою должность.

— И возможно, — произнесла девушка, стремясь ударить герцога по самому больному месту, — ваш дедушка абсолютно прав по поводу вас.

Его взгляд потемнел. Он, застыл, крепко прижимаясь к её телу.

— Будь осторожна. Ты и понятия не имеешь, о чём говоришь.

Однако она не могла держать свой язык за зубами, не могла сдержаться, чтобы не обвинить его в том, в чём обвинял его дед, причём точно теми же словами и тем же язвительным тоном:

— Наверное, ты и есть дьявол.

Затем Дамон резко дёрнулся, крепко схватив её за затылок, грубо зарывшись пальцами в её волосы и приблизив её лицо практически вплотную к своему.

— Тогда почему ты ведёшь себя как дура? Играешь в игры с таким человеком как я – самим дьяволом?!

Её сердце в испуге сжалось в груди. Фэллон подумала, что на самом деле вела себя как последняя дура. Она пыталась заговорить, но слова застревали в её горле.

— А вы? Вы всё ещё не наигрались мною?!