— Так ты еще и на педикюр ходишь? — хохотнула я.

На том наши отношения и закончились.

И вот теперь восторженная Вика предлагает мне с энтузиазмом посмотреть шоу трансвеститов.

Тем временем на полукруглой сцене появилась первая «звезда» — дюжий малый с фигурой атлета, одетый под приму парижского кабаре. Все зааплодировали, хотя вид у бедняги был не то чтобы очень бодрый. Он браво улыбался, старательно растягивая напомаженные губы в стороны, сверкал отбеленными зубами, вскидывал вверх обтянутые колготками ноги, но было видно, что это всего лишь игра, к тому же не слишком талантливая.

Вика же орала во всю мощь своих легких. В конце концов она засунула два наманикюренных пальчика в глотку и пронзительно свистнула.

У меня разболелась голова.

А на сцене продолжалась свистопляска — следующий трансвестит надумал освободиться от части своего вульгарного гардероба и устроил любительский стрипиз. В зрителей полетели какие-то перья и кружева, от которых наверняка несло ядреным потом разгоряченного мужчины. Какие-то ненормальные девицы подхватывали все это и пытались надеть перьевые боа на себя, вырывая их друг у друга. Так что танцпол напоминал арену для петушиных боев.

Моя соседка по столику Вика орала так, что у меня заложило уши:

— Карамелька! Карамелька!

— Ты о чем? — рискнула спросить я.

— Как о чем? — изумилась Виктория, — сейчас выход примы, Карамельки. Неужели ты с ней незнакома?!

— Как-то вот не довелось, — ответила я, — наверное, ты сочтешь меня странной, но мне даже ни капельки ни жаль.

Но Вика уже не обращала на меня внимания, ее взгляд был устремлен на сцену. На которой под завывания Шакиры появился очередной трансвестит. Пожалуй, он выглядел получше своих коллег, во всяком случае он был больше похож на даму. Балетная осанка, субтильное телосложение, тонкие черты лица — с такими данными вполне гармонировала его джинсовая мини-юбка в рюшах и завязанный узлом на животе красный топ. И если бы не рельефные жилистые ноги, я бы вполне могла поверить, что передо мной женщина.

На всякий случай я уточнила у Вики:

— А это точно мужик?

— Сто пудов, — авторитетно подтвердила она, — он самый известный трансвестит в Москве, меня вчера с ним познакомили. Между прочим, симпатичный!

Ее глаза загорелись, и я поняла, что беспринципная уральская фотомодель была бы очень даже не против закрутить роман с этой (этим?!) Карамелькой, когда ее голландский диджей отчалит на родину.

— Его Геной зовут, мировой мужик!

— Как? — удивилась я. Надо же, Геннадий — довольно редкое в наше время имя. А в этом клубе его носят целых два работника. Кстати, а куда, интересно, подевался мой Гена? — Вик, я пойду своего друга поищу. Посторожишь мое место?

— Конечно, — не глядя в мою сторону, согласилась она.

А я подошла к бармену, который так приветливо поздоровался с Геннадием, когда мы только пришли. Перегнувшись через барную стойку, я спросила:

— Послушайте, вы случайно не знаете, а где мой друг?

Он посмотрел на меня как-то странно и после паузы ответил:

— Он же работает.

— Это я и без вас знаю. Но мне хотелось бы с ним переговорить. Просто его нет уже полчаса.

— Шоу длится сорок пять минут, — невпопад ответил бармен.

— Вы можете русским языком объяснить, где Геннадий? — начала злится я.

Он мрачно кивнул в сторону сцены, на которой по-прежнему похотливо извивался трансвестит по имени Карамелька. И только в тот момент я заметила, что физиономия танцора кажется мне подозрительно знакомой. Где-то я уже видела эти глаза, это римский нос, эти кокетливо сложенные губы.

Да нет, этого просто не может быть!

И все-таки…

— Вы хотите сказать, что эта Карамелька — и есть мой Геннадий?! — повернувшись к бармену, возопила я.

— Девушка, от меня-то вы что хотите? — устало поинтересовался он. — Генка что, не сказал вам, кем работает?

Потрясенная, я кивнула.

— Бывает, — меланхолично передернул плечами бармен, — а он часто так поступает. Генка своей работой гордится.

— Это я заметила, — пробормотала я, — послушайте, а где здесь выход?

— И правильно, — одобрил мое решение он, — сразу видно, что он вам не пара. Выход прямо по коридору, потом направо. Не хотите ли выпить на дорожку?

Коктейль, которым угостил меня жалостливый бармен, оказался таким крепким, что после первого же глотка у меня зарябило в глазах. Но я мужественно опустошила бокал, продолжая наблюдать за Геннадием. Нет, я не винила себя в том, что произошло. Разглядеть в нем червоточинку было просто невозможно — на Гене не было особенного налета голубизны, который опытную женщину не обманет. Просто это вопрос везения — одним девушкам везет, и они с первой попытки встречают своего прекрасного принца, а другим, таким как я, — нет. Почему так получается и возможно ли перейти в лагерь везунчиков, не знает никто.

А может быть, зря я так? Когда мне было восемнадцать лет и казалось, что впереди — целая вечность, я отшвыривала кавалеров, как вышедшие из моды башмаки, стоило мне заметить хоть один-единственный недостаток. Он курит? До свидания — как говорится, поцеловать курильщика — это все равно, что вылизать пепельницу. Немодно одевается? Можно, конечно, было бы дать ему парочку дельных советов, но стоит ли напрягаться? Ведь весь мир полон мужчин, надо только оглянуться вокруг и щелкнуть пальцами.