Так лучше будет. Пусть кахэ сперва увидит Тьен, услышит версию событий из ее уст, тогда вероятность того, что южанин посчитает все уловкой самого Линха, существенно уменьшится.

Спорить с оборотнем и требовать немедленных объяснений Риэнхарн не стал, доверившись давнему врагу. Как бы странно ни звучало, но они друг другу доверяли до определенных пределов, отдавая должно чести противника.

– Аэн, а чего это ты в белом?
– хмыкнул оборотень.
– Испугать хотел?

Кахэ ухмыльнулся в ответ.

– Вообще-то я еще в глубоком трауре. И даже не пытайся убедить меня в том, что ты не знаешь его причины. Но попугать тоже хотелось.

Как всегда возмутительно правдив.

– Та человеческая женщина?

Линх даже остановился, чтобы взглянуть на кровника. В глазах Аэна на миг проступила боль. Тихая, но от этого даже более мучительная.

– Да. Я любил ее. Она должна была подарить мне ребенка, - ответил Риэнхарн, даже не думая скрывать свои чувства.

– Полукровку.

– Какая тебе разница? В вашем языке даже и слова такого нет.

Оборотень вновь повернулся спиной и двинулся в сторону кабинета Тьен. Он увидел все, что хотел.

– Разумеется. С кем бы оборотень ни лег, в результате все равно родится только оборотень. Главное, чтобы обернуться мог, а уж как будет выглядеть в двуногой ипостаси, никого не волнует. Но тебе-то не должно быть все равно. Полукровок нигде не любят и кахэ не исключение. Правда и не убивают как у людей... Смертные все же редкие варвары, хуже орков.

– Тебе ли не знать, что у меня самого кровь нечистая. Айис в свое время постаралась.

– Та еще была авантюристка, - с уважением протянул каэ Орон.

– Да. Сколотить на ровном месте сильный Дом надо было суметь, - согласился Риэнхарн.
– Как бы то ни было, мне все равно какой расы София. Я просто любил.

– Кахэ влюбленный в человека, - с умеренным сарказмом произнес Линх.
– Это более чем удивительно. Практически извращение.

– Оборотень, влюбленный в человека, был бы куда забавнее, уверяю тебя.

Третьего лорда Рысей даже передернуло.

– Хвала богам, наша звериная половина надежно защищает нас от подобного рода глупости.

– Так долго еще?

– Практически пришли. Терпение, Аэн, тебя ожидает сюрприз, правда, не знаю, приятный или нет.

Кахэ и оборотень оказались перед дверью. Совершенно обычной дверью, за которой, скорее всего, скрывалась жилая комната.

– Здесь?
– уточнил Риэнхарн.

– Да, - кивнул каэ Орон.

Улыбка у оборотня была столь многозначительной, что у Аэн не возникло ни единого предположения на тему того, кто же находится внутри.

– Это не вампир?
– на всякий случай уточнил южанин.

По зову Белой госпожи он мог пойти без колебаний, но добровольно покидать дороги живых тоже не собирался.

– Нет.

– И не твой сородич, у которого очередные дни безумия?

Оборотень расхохотался.

– Аэн, даже не надейся. Я сам хочу тебя убить и добровольно не уступлю эту честь никому. Так что заходи.

Южанин открыл дверь.

– За папу... Аааам!

– Ларо каэ Верр, при всем моем уважении, я сейчас надену эту тарелку вам на голову.

Сцена, которую узрел Риэнхарн, отдавала бредом. Дийес Риннэлис в халате сидела на кровати и отбивалась от оборотня, пытавшегося накормить ее с ложечки кашей. Кажется, манной. Девушка взирала на перевертыша настолько злобно, что непонятно, как нелюдь еще не умер от разрыва сердца.

– За маму...
– не сдавался "нянь".
– Лара Тиана велела, чтобы вы все съели.

Дийес Тьен с раздраженным рыком вырвала у мучителя тарелку и, как и грозилась, запустила ею в оборотня. Разумеется, тот увернулся. Человечка раздосадовано выдохнула. Каша растеклась белым пятном по ковру.

– Я сейчас еще с кухни принесу, - сообщил "нянь", лицо которого самому Риэнхарну было знакомо, и наконец-то обратил внимание на визитеров.

– Мой лорд, ларо Аэн, - автоматически поклонился молодой нелюдь и вылетел в коридор. Скорее всего, выполнять свою угрозу по поводу второй порции каши.