Федра подошла к основанию лестницы и посмотрела вверх. На втором этаже было темно и тихо.

– Вы можете думать о нем все, что угодно, – сказал мужчина. – Но он оказался хитрым лисом – флиртуя с моей женой, он занимался совсем другими делами.

Федра быстро пересекла открытое пространство и спряталась за распахнутой дверью.

– Но с вашей женой переспала половина всего света, Неббетт. – Голос мадам угрожающе поднялся на полтона. – Господи, так вот в чем дело! Значит, вы оторвали меня от игры в шашки только для того, чтобы сообщить мне о своей семейной драме?

– Вы еще не знаете самого плохого. – Человек, которого звали Неббеттом, горестно всплеснул руками и сцепил их перед собой. – Лорд Хокстон не принял меня сегодня. Дворецкому запретили пускать меня в дом.

– Он болен, – бросила мадам. – Со дня на день он умрет.

– Вы не знаете Хокстона! – вскрикнул Неббетт. – Он перестанет работать только тогда, когда перо вывалится из его окоченевшей руки и в крышку его гроба вколотят гвозди. Нет, мадам, послушайте, это все не так просто, как вам кажется. Мне указали на дверь. О, пожалуйста, пожалуйста, помогите мне. Я разоблачен.

– Помочь вам? – с недоверием в голосе переспросила мадам.

– Мадам, – снова вскрикнул Неббетт, вцепляясь в ее рукав, – вы знаете, что они делают с предателями в этой стране?

Вострикова громко рассмеялась.

– Я знаю, что делают с предателями в моей стране, Неббетт, – ответила она. – В Англии очень гуманно обходятся с предателями. Они умирают быстро и безболезненно.

– Но хотя бы отдайте мне письма, – стал умолять ее Неббетт. – Я уверен, вы уже прочитали их. Вряд ли они вам теперь нужны.

Вострикова покачала головой, но потом, смягчившись, проговорила:

– Что ж, возьмите их и после этого оставьте меня в покое. – Она повернулась, собираясь наконец открыть дверь кабинета.

– Мне нужны они все! – взвизгнул Неббетт. – Я должен сегодня спрятать их куда-нибудь…

– Тише, – шикнула на него Вострикова. Затаив дыхание, Федра смотрела, как открывается дверь. – Все ваши письма в целости и сохранности.

– Уже нет, – послышался веселый голос Тристана откуда-то из глубины кабинета.

– Боже мой! – закричал Неббетт, забежав в комнату. Мадам Вострикова вошла за ним следом.

Федра осторожно заглянула за дверь, но увидела только лежащие на столе ноги Тристана. Что ж, смело с его стороны! Приободренная веселым тоном Тристана и его безрассудной храбростью, Федра прокралась в маленькую комнату перед кабинетом и встала за спиной мадам. Внимание Неббетта и Востриковой было полностью сфокусировано на Тристане.

Мадам Вострикова прошла к столу и встала около него.

– Милорд Эйвонклифф. – Ее голос прозвучал до странности спокойно. – Вы удивляете меня. А я, признаться, не люблю сюрпризов.

– Его величество правительство тоже не любит сюрпризов, да будет вам известно, – проговорил Тристан, перекатив сигару из одного угла рта в другой и пыхнув ею. – Кстати, мадам, эти сигары просто превосходны. Скажите, где вы их покупаете?

Неббетт вцепился в руку мадам.

– Убейте его! – прошипел он. – Позовите вашу охрану! Письма у него!

На лице Тристана появилась ухмылка.

– Уже не у меня, – сказал он. – К сожалению, я не умею читать по-русски, поэтому мне пришлось переправить их к тем, кто в совершенстве владеет этим языком.

– Это ложь! – прошептала Вострикова и сложила руки перед собой. – Из этого дома никто не уходит и никто сюда не приходит без моего ведома. Письма здесь, я уверена. И сейчас мы их найдем, милорд.

– Что ж, в таком случае ищите. – Его улыбка стала еще шире. Затем Тристан встал и поставил одну ногу на середину стула, словно он был тут хозяином и ситуация развивалась в соответствии с его правилами. – Открывайте ваши секретные ящики. Но вы ничего в них не найдете. Они пусты.

Неожиданно Вострикова наклонилась вперед, как-то пошевелила руками, и из ее рукава выскользнуло что-то длинное и блестящее.

– Я не позволю вам все разрушить! – закричала она, взмахнув ножом. – Неббетт! Хватайте его!

– Я? Его? – Неббетт поморщился, словно собирался разрыдаться.

– Живо, я вам говорю! – бросила Вострикова. – Или, клянусь, вам следующему я перережу глотку.

– Не надо так торопиться, – проговорила Федра своим обычным голосом. Она медленно подняла пистолет двумя руками, как учил ее Кембл. – Никому вы ничего не перережете.

Улыбка мгновенно исчезла с лица Тристана, и он побледнел. Вострикова быстро оглянулась, ее глаза зло засверкали.