Она прошла за ним по лестнице на третий этаж и вглубь коридора. Пока они шли, свет загорался сам по себе.

— Как тебе это удается?

Он подмигнул ей через плечо.

— Столетняя практика.

Он остановился перед дверью и поклонился.

— А это мое логово. После вас, миледи.

Женевьева посмотрела на дверь и нахмурилась. Эту самую дверь она безуспешно пыталась открыть в течение недели. Значит, здесь находится убежище Кендрика. Ей не терпелось увидеть комнату, покрытую паутиной и толстым слоем пыли. Может, там у него и гроб есть?

Она открыла дверь и остановилась на пороге так внезапно, что Кендрик прошел сквозь нее. Его движение оставило у нее внизу живота странное, ноющее чувство.

Что ж, в комнате не было ни следа пыли или паутины. Кендрик определенно заботился о комфорте своего жилища. В комнате был камин, несколько книжных полок, уставленных вовсе не пыльными книгами; широкое кресло со скамеечкой для ног, пара стульев возле приставного столика, уставленного хрустальными графинами.

— Ты готова к экскурсии?

Она кивнула, заинтересованная тем, что ей хочет показать Кендрик. Он провел ее к другой двери.

— Это моя святыня, — произнес он с легкой иронией. — Ты можешь зайти туда на свой страх и риск.

Женевьева нерешительно открыла дверь и заглянула внутрь. Она вздрогнула от неожиданности, когда внезапно зажглись светильники, висевшие вдоль узкой комнаты, а скорее коридора, который, возможно, тянулся вдоль стен всего замка. Помещение доверху было забито старинными вещами, в основном оружием, но она заметила здесь также мебель и рыцарские латы.

— О боже, — вздохнула она, — откуда все это взялось?

— С мертвых тел Баченэнов, которых я убил.

Она быстро к нему повернулась, и в знак капитуляции он поднял руки вверх.

— Я пошутил, Женевьева. Большинство из этих предметов мне удалось добыть вполне законным путем. Хотя должен признаться, некоторые из них достались мне в довольно неприглядных обстоятельствах. — Он указал на дверь справа. — А здесь находятся мои личные вещи. Открой дверь и входи. — Он тяжело вздохнул, идя вслед за ней. — Одна из Баченэнов в моем личном кабинете. Наверное, я все же сошел с ума.

Ответ уже готов был сорваться у нее с языка, но она умолкла при виде небольшой уютной комнаты. Ее стены были обшиты темным деревом, что придавало ей еще более уютный вид. Одну из стен занимал книжный шкаф, но она на него даже не взглянула. Все ее внимание было сосредоточено на картине, которая висела над столом Кендрика.

— Моя семья, — сказал он, проследив за ее взглядом.

Она легко узнала отца Кендрика, так как они были очень похожи. Серые глаза искрились смехом, и казалось, он вот-вот улыбнется. Рядом с ним стояла женщина поразительной красоты. Длинные светлые волосы струились по ее плечам как тонкие нити нежнейшего шелка. Женевьева приподнялась на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть глаза матери Кендрика.

— Чтоб меня черти побрали… — выдохнула она. — Они были зеленые.

Кендрик тихо рассмеялся.

— А сейчас ты мне веришь?

Она улыбнулась, не отрывая глаз от полотна.

— Я узнаю тебя и Джейсона, а кто остальные?

— Мать с отцом, Анна и Робин, и мой старший брат Филипп. — Он встал рядом с ней. — Вот эта девушка с обманчиво-ангельской улыбкой моя сестра Мэри.

— Она очень красивая, — прошептала Женевьева.

— Да, она была красивой, — задумчиво произнес Кендрик. — Она умерла от чахотки за год до моего убийства. Для отца это было страшным ударом. На людях он казался человеком суровым, но душа у него была добрая. — Кендрик вздохнул и заложил руки за спину. — Сейчас они все вместе, и я им очень завидую.

— Откуда ты знаешь? — обернувшись к нему, спросила Женевьева.

— Каждый из них пришел ко мне проститься, перед тем как перейти в иной мир.

— Хорошо, когда это знаешь, — тихо сказала она.

— Для многих так и есть, я уверен. А сейчас, — сказал он, — можешь взглянуть на мою кольчугу, а потом я покажу тебе свой меч.

— Кто нарисовал этот портрет? — спросила она, следуя за ним.

— Джонатан Баченэн, внук Матильды. Он был одним из ее немногих потомков, к которым я относился терпимо. Он появился на свет в то время, когда мне пришлось наконец смириться с мыслью о том, что я уже не живое существо. Он нарисовал портрет по моим описаниям, как видишь, получилось лучше, чем на фотографии.

Они подошли к стеклянной витрине. За ней находилась хорошо сохранившаяся кольчуга и одежда того же времени. Трудно было поверить, что то, что она видела перед собой, принадлежало Кендрику, когда он был жив. Она посмотрела на плащ, украшенный вышивкой с изображением стоящего на задних лапах черного льва. Ее удивил бирюзовый цвет его глаз.

— Глаза моей бабушки были того же цвета, — сказал Кендрик. — Таким образом мой дед отдал ей дань уважения.

— Он ее очень любил.