Мария схватила увесистый сверток обеими руками и заторопилась к компьютеру: нельзя отвлекаться ни на минуту

Настрой девушки был очень серьезным

— Времени для шуток уже не осталось.

Мария развернула свиток и стала копировать листы один за другим. Мимолетный взгляд, брошенный на часы, висевшие на стене, напомнил Марии о Максе.

— Три часа. У него ещё целых три часа.

Девушка пыталась заставить себя не думать о плохом. Закончив сканирование, Маша с помощью знакомого уже переводчика распознала текст, нажала на кнопку — и неизвестные символы приобрели вид привычного русского формата. Мария забралась на стул и принялась за чтение. То, что смог добыть Питер, было на самом деле историческими летописями народа Змаркии от древнейших времен и до наших дней. Мария опускала подробности о событиях далеких, но некоторые нюансы жизни Змарков решила внести в свои записи. Исторические хроники были написаны довольно неплохо и читались легко и с интересом. Изучая материалы, Мария иногда поглядывала на часы.

— Ещё в запасе два часа… — говорила она себе.

— Полтора часа, ещё есть время…

— Сорок минут, он успеет…

— Двадцать пять минут…

VIII.

Сердце билось все тревожнее. В груди защемило. Мария встала из-за стола, открыла дверь в коридор и прислушалась. Ни единого звука. Она закрыла дверь и стала нервно ходить по комнате. Работать Маша не могла. Мысли были не на месте. Волна, нахлынувшего волнения мешала дышать.

— Двадцать минут…

Мария подошла к окну и посмотрела вниз. Девушка вспомнила, как увидела Макса в первый день, играющего в футбол. Он был веселым и жизнерадостным. От нахлынувших эмоций в груди перехватило дыхание и на глазах навернулись слезы.

— Он должен успеть! Должен! Ради меня!

Мария ненавидела себя за эту слабость, но успокоиться не могла. В коридоре послышался звук сирены. Мария взглянула на часы

— Десять минут, успел!

Она побежала к кабине, но Питер был уже там. Он не стал дожидаться, пока черный дым рассеется, а ворвался в помещение кабины, как только открылась дверь. Прошло несколько секунд, которые показались Марии вечностью. Позади девушки послышались шаги. Линда остановилась и дотронулась до руки Марии, но та даже не отреагировала на прикосновение. Марк бросился на помощь Питеру. Вдвоем они вынесли Макса из кабины. Юноша был без сознания.

— Операционную, — едва Питер успел произнести это, как Линда уже побежала по коридору и распахнула двери. Мужчины внесли раненого и положили на кушетку. Питер подкатил кушетку к стойке с мед. оборудованием. Линда помогала ему подключить аппараты. Мария смотрела на все происходящее со слезами на глазах. Марк заметил состояние девушки и решил её немного успокоить. Он обнял её за плечи и вывел из комнаты.

— Успокойся, девочка моя, с Максом все будет в порядке. Просто он без сознания. Питер сможет поднять парня на ноги. Пойдем, посмотрим лучше, что он для тебя добыл, из-за чего он рисковал жизнью, — Марк сделал ударение на слове "для тебя" или, может, Марии так показалось. Они вернулись к кабине. На полу лежал рюкзак с вещами, кислородная маска, сорванная с Макса и ремень с боевым снаряжением. Марк постарался все это ухватить одной здоровой рукой. Маша помогла вынести тяжелую сумку. Мужчина не стал отказываться от помощи, хотя боялся, что девушка испугается при виде многочисленного боевого снаряжения. Но Маша была не из числа слабонервных. Она не обратила даже внимания на ножи и пистолет, прицепленные к ремню. Все мысли были занятии Максом. Вдвоем они спустили снаряжение на первый этаж и затащили в боковой коридор.

— Пусть пока полежат здесь. Я потом разберу все. Спасибо, Мария, помогла больному человеку. Пойдем, посмотрим, что там ещё осталось.

Они вернулись к кабине. На полу в дальнем углу Маша увидела небольшую пачку документов. Она подняла бумаги и была удивлена тяжестью стопки. В отличие от предыдущих, это были небольшие тонкие листы, очень похожие на типографскую бумагу. Приглядевшись к тексту, Мария воскликнула от удивления. Весь текст был написан мелким убористым почерком на немецком языке.

— Марк, ты знаешь немецкий язык?

— Вообще-то да, хотя я итальянец.

— Посмотри, может, я ошибаюсь.

Мария протянула мужчине стопку бумаги. Он взглянул и присвистнул от неожиданности.

— Вот это да, оказывается, в этой богом проклятой стране живут не только чудища. Кто бы мог подумать?

— Пойду разбираться, — Мария взяла бумаги и пошла в кабинет. Но, постояв у двери, она не вошла, а заглянула сначала в операционную. Макс по-прежнему лежал без сознания. Он был подключен к аппарату искусственной вентиляции легких. Одежда лежала на полу, скорее напоминая кучу обгоревшей резины, чем что-то похожее на предмет гардероба. У Марии опять сжалось сердце, при виде неподвижного молодого человека. Она сделала глубокий вдох, сжала зубы и, стараясь не плакать, пошла в кабинет. Девушка занялась привычным уже делом. Отсканировала привезенные Максом документы. Затем запустила немецко-русский переводчик и получила русский текст на экране монитора. Прочитав несколько страниц, Мария поняла, что выбрать основную мысль она не сможет. Слишком уж важно было все, что там написано. Мария с минуту мешкала, но потом встала, вложила в принтер бумагу и нажала мышкой на значок «Печать». Аппарат монотонно загудел, выдавая один за другим листы бумаги с бесценной информацией. Девушка взяла ещё теплую стопку бумаги, повернула настольную лампу, чтобы осветить левую половину комнаты. Она села на диван и начала читать. Через десять минут чтения Маша уже решила, что все написанное слишком страшно, чтобы быть правдой. Она отбросила стопку в сторону, сделала несколько шагов по комнате. Озноб от прочитанного, не проходил.

— Неплохо было бы, прогуляться, отвлечься. Да и перекусить чего-нибудь не помешает.

Мария вышла в коридор. Соседняя дверь была приоткрыта. Девушка тихо подошла и заглянула в палату. По-прежнему размеренно попискивал аппарат, отсчитывая пульс Макса, но аппарата ИВЛ уже не было. Около кровати Маша увидела стойку — Питер поставил Максу какую-то капельницу.

— Ему лучше, — с надеждой подумала Мария. Она сделала ещё несколько шагов вперед, стараясь не тревожить раненого. Макс ровно лежал на кровати. Сквозь ритмичное попискивание можно было услышать ровное дыхание юноши.

— Спит, — Мысль облегчения промелькнула в голове девушки. Она тихо повернулась и пошла к выходу.

— Мария.

Голос Макса был очень слабым. Мария повернулась и взглянула на юношу.

— Подойди, пожалуйста.

Он слабо пошевелил пальцами правой руки, как бы приглашая её присесть рядом. Мария торопливо, но осторожно подошла и села рядышком на стул. Макс приоткрыл глаза, взглянул на девушку и постарался улыбнуться. Но любое движение причиняло острую боль. Лоб покрылся испариной. Он чуть слышно застонал и снова закрыл глаза. Мария взяла с тумбочки салфетку и осторожно промокнула ею лицо юноши.