Потом она выросла, и это чувство затерялось где-то в глубинах памяти. Маленькая принцесса уснула где-то в прошлом и так никогда не повзрослела. Может, потому, что кроме отца ни один мужчина не способен был разбудить ее?

Мелин никогда бы, наверное, не задумалась над этим, если бы сейчас это давно позабытое чувство внезапно не вернулось к ней. Высокий мужчина, который держал ее теперь за руку, шел так же медленно, в ногу с ней, как когда-то шел ее отец. Его рука была такой же теплой и надежной, а взгляд – таким же гордым и подстегивающим ее уверенность в себе.

Вот только теперь к этому старому чувству примешивались незнакомые оттенки. Теперь она была молодой женщиной, которую вел по фойе отеля почти незнакомый мужчина, и ее ум тревожно искал ответа на неожиданные вопросы. Кто этот мужчина? Почему ей так легко с ним? И как ему удалось в считанные секунды разбудить уснувшую когда-то в детстве принцессу?

Наконец они оказались на широком крыльце отеля, в объятиях полуденной жары. Ананд осторожно разжал пальцы и вернул ей ее руку. Она посмотрела на него так, будто не сразу поняла, почему он это сделал.

– Ты в порядке, Мелин? – забеспокоился он, заглядывая ей в глаза.

– Да, – кивнула она, пряча их под шляпкой. – Жарко… Я не ожидала, что будет так жарко. Итак, с каких развалин мы сегодня начнем нашу экскурсию?

Он рассмеялся.

– Развалин? Понятно, в программу ты не заглядывала.

– Ну, можно с чего-нибудь еще не окончательно развалившегося, – пробормотала она, пытаясь скрыть неловкость.

– Придется тебя огорчить, – сказал он, шагая к машине. – У нас по программе только одна развалина – Красная крепость, которую из общепринятого уважения к выдающимся развалинам успевают подлатать перед тем, как она в очередной раз собирается рухнуть. Но ее ты увидишь завтра. А сегодня я покажу тебе храм Лотоса и храм Лакшми-Нарайяны – уникальные образцы современной архитектуры, которые разваливаться не собираются. – Они подошли к машине, и он открыл дверцу. – Прошу…

Мелин забралась на заднее сиденье. В машине работал кондиционер, и снова было прохладно. Дремавший на руле водитель встрепенулся, как воробей перед дождем, и завел мотор. Ананд, обойдя машину, оказался на одном сиденье с ней.

– Так будет удобнее общаться, – пояснил он.

Мелин с улыбкой покосилась на него и кивнула. Да, она совсем не против, что он сидит рядом, потому что вопросов, которые ей хочется ему задать, становится все больше и больше. Можно сказать, что за последние несколько минут ее просто стало распирать от возникшего интереса к Индии, и, прежде всего, ей хотелось бы узнать, откуда в этой стране берутся такие симпатичные, обаятельные, удивительные молодые мужчины?

– Итак, ты родился и вырос в Дели, закончил исторический факультет Делийского университета и уже три года работаешь гидом. Говоришь на шести индийских языках и трех европейских. Успел поездить по Европе. А какие у тебя планы на будущее?

Они сидели за столиком в ресторане отеля «Оберой», куда вернулись к обеду, и Мелин наконец дала волю своему любопытству, которое ни храмы, ни парки удовлетворить не смогли. Поставив локти на стол и уронив в ладони подбородок, она смотрела в живые черные глаза своего гида.

– Будущее… – усмехнулся он. – Я уверен, что будущее само о себе позаботится. Все, что должно случиться, случится. Так же, как и то, что уже случилось.

– Значит, ты просто веришь в судьбу? А у тебя нет каких-либо особых амбиций или желаний? – снова спросила она.

– Ты имеешь в виду, как у Александра Македонского или Наполеона? Нет, я комплексами, слава богу, не страдаю. Я вполне доволен тем, что у меня есть: любящие родители, интересная работа и неплохой заработок. – Он с полминуты молчал, оглядывая ее лицо. – Мне кажется еще, что скоро я женюсь, – неожиданно добавил он. – И не совсем так, как полагается по нашим традициям. Я буду любить свою жену. Я знаю, что женюсь на любимой женщине. У нас будут дети, которым я буду отдавать ту заботу и любовь, которую получил от родителей. А потом состарюсь и умру, – весело закончил он.

Мелин продолжала изучать его красивое лицо: живые блестящие глаза, мягкую улыбку. Повезет же какой-то индианке…

– Значит, ты абсолютно счастлив и доволен жизнью? – продолжала она.

– Да. А ты? Ты счастлива?

Она опустила глаза.

– Иногда…

– И что же мешает тебе быть счастливой всегда? У тебя, по твоим словам, тоже любящая семья, интересная работа. Ты – молодая, здоровая, красивая…

Эрик, подумала она. Единственный человек, который делал ее несчастной, – это Эрик. Неужели, чтобы понять это, ей нужно было долететь аж до Индии?

В этот момент возле них появился официант с заставленным тарелками подносом и стал проворно заполнять ими пространство столика. Мелин обрадовалась: теперь она с легкостью может сменить тему разговора.

После обеда они отправились в Национальный музей, а потом – на Коннот Плэйс, где Мелин смогла окунуться в атмосферу индийской жизни. Они долго бродили по Палика базару, благодаря чему к ее гардеробу прибавилось несколько сногсшибательных пенджабских платьев. Потом пили кофе в уютном кафе, и Мелин с любопытством разглядывала людей вокруг, особенно индийцев, только чтобы убедиться, что среди них не было ни одного хоть мало-мальски похожего на ее гида. Кто он? – продолжал звучать в ее голове вопрос. И почему ей так необыкновенно легко с ним?