- Как романтично!
– закатила глаза Нина.
– Приятно, когда муж такой заботливый! Не то что некоторые!

 - У Мадонны серьги бешеных бабок стоят, - обиженно протянула Света.
– А мои всего лишь копия, дешевый вариант.

 - Золото с брюликами - дорогая забава, - покачал головой Гена, - вы бы не брали в поездку эксклюзивные украшения, еще сопрут.

 - Господи!
– закатила глаза Светлана.
– Ну кому может приглянуться такая ерунда? Скорей уж вор влезет в лавку с ювелиркой.

 - Очень вы безответственная, - не успокаивался Сорокин, - вот Нина поступила правильно, вдела в мочки пластмассовую лабуду, такую не жаль!

 Хозяйка Кузи побагровела.

 - Ну мужики! У меня настоящий перламутр с платиновыми вставками!

 - Подделка из хрени!
– уперся Геннадий.
– Меня не обмануть.

 - Нет!
– взвизгнула Нина.
– Я отдала за них пять тысяч евро.

 - Отдать можно любую сумму, вопрос, что за нее получишь, - философски заметил Юрий.

 Нина пнула Сергея.

 - Немедленно подтверди, что мы приобрели подвески в Париже, у Картье!

 Кузя гавкнул, муж кивнул.

 - На что спорим, вас надули!
– торжествующе заявил Геннадий.
– Эти сережки стоят меньше ста баксов. Я знаю в Москве парочку умельцев, студентов Строгановки, они за медные копейки отличную реплику любого ювелирного изделия изготовят, такую шапку Мономаха сотворят, что от настоящей не отличить. Ставлю тысячу евро - ваш перламутр с платиной на самом деле барахло.

 Нина топнула ногой:

 - Спорим на штуку! Кстати, она у тебя есть?

 - Не надо, - ожил Сергей.
– Это глупо.

 Нина уперла руки в боки.

 - Лучше молчи! Другой мужик уже набил бы морду тому, кто его жену обидел. Почему «не надо»? Он первый захотел, вот пусть и заплатит за хамство. Обвинил меня прилюдно в ношении бижутерии! Да у нас Кузя ходит в ошейнике с фианитами! А я в пластике?!

 - Не стоит, - тихо сказал Сергей.

 Но жена лишь сильнее разгорелась.

 - Заткнись. Ну, где твои бабки?
– обратилась она к Сорокину.
– Если думаешь, что хамство тебе сойдет с рук, то ошибаешься.

 Геннадий вынул кошелек и продемонстрировал валюту, потом обернулся к Ларисе:

 - Покажи хорошего ювелира! Только идем туда все вместе, мне нужны свидетели!

 - Лучше прекрати, - влезла я в разговор.
– Гена, извинись перед Ниной, и забудьте о споре. Фирма «Картье» никогда не обманывает покупателей, поверьте, я отлично знаю их магазин в Париже, общаюсь с его управляющим и могу заверить: если Волькина купила серьги там, они непременно оригинальные. Вы потеряете сейчас большую сумму.

 - В ушах у нее джинса, - с упорством, которому могли бы позавидовать все ишаки Средней Азии, заявил Геннадий.

 - Ты мне надоел!
– гаркнула Нина.
– Ну где тут оценщик?

 Лариса указала рукой на магазин, в витрине которого теснились бархатные подушечки со сверкающими ожерельями.

 - Лучше всего зайти к Ромалу, он ювелир в десятом поколении, его предок в тысяча пятьсот сорок третьем году...

 - Избавь нас от местных сказок! Пошли!
– взвилась Нина.

 - Лучше мы отправимся погулять, - решительно произнес Юрий.

 - Нет уж!
– азартно воскликнула Света.
– Я желаю поприсутствовать.

 - А я нет, - возразил муж.

 - Ну и не хоти себе на здоровье, - парировала супруга и поторопилась за Ниной.

 Юра замер, Катя посмотрела на него снизу вверх.

 - Что на своей груди пригрел, то всю жизнь шипеть будет, - сочувственно произнесла девочка.

 Юрий сжал зубы, но никак не отреагировал на подростковую грубость, резко повернулся и пошел к ювелирной лавке.

 Пока оценщик внимательно осматривал серьги, мы все не отрывая глаз следили за ним. В конце концов Ромал отложил лупу, какую-то лопаточку и торжественно произнес по-французски:

 - Увы, мадам, это эрзац. Не подлинный Картье, а хорошо выполненная подделка.

 По мере того как Лариса переводила речь ювелира на русский, круглые щеки Нины вытягивались.

 - Супер, - обрадовался Сорокин, - гоните бабло, мадам!

 Нина вытянула руку с большим перстнем на указательном пальце.

 - А этот изумруд?

 Ромал воткнул в глаз монокль с увеличительным стеклом.

 - Отлично обработанное стекло.

 - Тоже у Картье брали?
– съехидничал Гена.
– Ты, однако, настоящая обманщица! Знала, что носишь ерунду, и поперлась к ювелиру. Молодца, так и надо, никогда не сознавайся! А теперь гони бабульки.