— Ты скучала по мне? — успокаиваясь, спросила она.

— Безумно, мое солнце, — теперь настала моя очередь целоваться.

Серхио молча с улыбкой наблюдал за нашими объятиями. Саша отцепилась от меня.

— А у вас есть собака? — весело спросила она.

— Нет, — удивилась я.

— А кошка? — Саша смотрела на меня с такой надеждой, что мне стало стыдно.

— Боюсь, дорогая, у нас нет даже тараканов, — я перевела взгляд на Серхио, — дядя Серхио всех распугал.

— Опять я виноват, — несерьезно проворчал Серхио.

— Пойдемте домой, — предложила я.

Саша тут же побежала к порогу, а я подошла к Серхио. Меня мучил только один вопрос.

— Как…?

— Не спрашивай, — вздохнул он, — Непросто.

— Спасибо, — я посмотрела ему в глаза и поцеловала. Он улыбнулся и обнял меня. Мы пошли домой.

Едва мы переступили порог, как из гостиной выскочила надутая и разочарованная Саша.

— А где елка?

Мы с Серхио переглянулись. В самом деле, до Нового года две недели. Скорее всего, мы вспомнили бы про елку числа 30ого и в темпе ошпаренной кошки понеслись ее покупать.

— Сейчас поедем и купим, — сказала я. Саша запрыгала на месте и довольная ускакала в гостиную.

— Алис, не рановато ли? — спросил Серхио.

— На сколько она тут? — прервала его я.

— На два дня, — сухо ответил он, — Послезавтра ее снова заберут опекуны.

— Я не знаю, чем кончится суд, я могу больше не увидеть ее, — тихо сказала я, — поэтому я хочу, чтобы за эти два дня мы создали для нее праздник.

Серхио кивнул.

Через час мы уже были на елочном базаре. Народу еще не так много, но есть и те, кто считает, что лучше покупать елку сразу, как только они появляются в продаже, так больше шансов, что тебе достанется хорошая, и не придется в последний день выбирать из остатков. Серхио по своему обыкновению придирался ко всему, в том числе и к елкам. И наконец, когда продавец уже готов был послать его куда подальше, он все-таки согласился на один из вариантов. Саша хлопала в ладоши, а я смотрела на нее и думала, что с ней будет, если Иден победит в суде. Но сейчас мы вместе, и это главное. Саша сама отдала продавцу деньги, ей непременно захотелось показать мне, какая она теперь взрослая и самостоятельная.

— Какая красивая девочка.

Я увидела двух продавщиц несколько поодаль от нас. Они с интересом наблюдали за Сашей. Одна из них, не глядя, кивнула в нашу сторону.

— Еще бы. У красивых родителей, красивые дети.

— Слышала? — улыбнулся Серхио.

— Да, — ответила я.

— Наши дети, и правда, были бы красивые.

Я удивленно посмотрела на него, он нежно чмокнул меня в щеку. Я даже не думала об этом. Да и думать-то рано, сама еще дите. Со мной самой надо няньчиться. К тому же, я не люблю и не умею возиться с маленькими детьми. Это не кактус, который можно подарить, если надоел. Это ответственность, к которой нужно подходить очень серьезно. Из Серхио вышел бы хороший отец. Я бы сказала, идеальный. Он только с виду такой серьезный и противный, но стоит повеситься ему на шею, как он тут же становится словно пластилиновым — лепи, что хочешь. Но это Серхио. А это я. Я люблю Сашу и не хочу других детей. Я никогда не визжала, когда мне рассказывали о беременности какой-нибудь знакомой. Никогда не тискала чужих детей, не порывалась, в отличие от подруг, менять им памперсы и т. д. Мне просто все равно. Не каждая способна стать матерью-героиней. Я не хочу кучу детей, для меня главное не количество, а качество.

Вечером мы все вместе украшали нашу елочку. Нам было весело. Взглянув на нас со стороны, люди посчитали бы нас образцовой, счастливой семьей. Конечно, откуда им знать, что жена несколько раз пыталась свести счеты с жизнью и вообще вышла замуж фиктивно. Что ее муж — не псих, а вполне реальный вампир, для которого, теоретически, жена — и завтрак, и обед, и ужин. И что девочка, весело прыгающая около елки — тоже вампир, к тому же сирота и дочь не этой сумасшедшей парочки, а, ныне покойного, бывшего возлюбленного жены, пытающей изображать радость, когда на душе кошки скребутся. Точнее уже не скребутся. Сдохли. Что же будет на суде? Серхио давно обрабатывает делегатов. Надеюсь, у него получится.

19 декабря Сашеньку забрали. Она снова плакала, снова хваталась за меня, и снова ее увезли от меня. А Серхио весь день отпаивал меня валерьянкой.

23 декабря. День суда. Я одна сплошная бомба. Одно неверное слово — и я взорвусь. Масштабы последствий будут неутешительные. Серхио уехал еще до рассвета, а когда я проснулась, в доме уже была Софи. Она тоже жутко волновалась. Я не могла сидеть дома и дожидаться звонка от Серхио, что можно приезжать. Заседание начнется в 16:30, когда стемнеет, но я поехала туда уже в двенадцатом часу.

Загородный особняк, в котором решится судьба моей девочки, а вместе с тем и моя, найти было не просто. Не заметив узкую грунтовую дорогу без указателей, я проехала мимо. Затем уже вернулась и свернула в нужном направлении. На середине пути дорогу мне преградила охрана, два вампира. Когда я представилась и в доказательство показала права с новой фамилией, они переглянулись, но пропустили меня. Фамилия Серхио открывает все двери. Я приехала одна, Софи отлучилась, и я воспользовалась этим. Не выпуская из рук документов, я вошла в особняк. Охрана тут же остановила меня, но даже, увидев мои документы, отказывалась пропускать в здание. За всем этим с интересом наблюдала женщина лет пятидесяти. Она была одета несколько странно, по крайней мере, не по случаю. Длинное узкое белое платье полностью скрывало ее шею и руки, рукава плавно переходили в перчатки, черный пояс, завязанный спереди так, что концы свободно свисали почти до пола, гладко зачесанные волосы добавляли женщине еще большую величественность и строгость. Когда охрана попыталась вытолкать меня за дверь, пришлось звонить Серхио. Через минуту он был уже около меня, злой и, безусловно, недовольный моим преждевременным визитом. Он провел меня внутрь и оставил в какой-то комнате, предупредив, что убьет, если я выйду отсюда. Ладно, я в вампирском логове, не буду испытывать судьбу. Главное, Саша где-то рядом, и уже от мысли об этом мне становится легче.

Спустя примерно полчаса в дверь постучали. Странно. Серхио, Софи и Эмиль просто бы вошли. Иден?…Я не отвечала стук. Но по ту сторону был кто-то настойчивый. Наконец, я решилась.

— Кто там?

— Не бойтесь, я вас не обижу. Могу я войти? — послышался женский голос с британским акцентом.

— Входите, — неуверенно произнесла я.

Гостья в тот же миг оказалась в комнате. Это была та самая женщина, что наблюдала мою перепалку с охраной.

— Не бойтесь, — снова сказала она и протянула ко мне руку. Вампирша. Никаких сомнений. Несмотря на возраст, выглядела она неплохо, абсолютно ровное лицо, стройная фигура. Никаких признаков дряблой кожи, ни крупных морщин я не увидела. Разве что глаза выдавали возраст этой степенной дамы. От нее словно шла какая-то энергия, я почему-то сразу поняла, что ее лучше уважать. Вместе с тем, женщина расположилась в кресле и жестом попросила занять место напротив. Я молча села. Мне даже не хотелось спорить с ней.