У горбуна странно сверкнули глаза, но он сказал лишь, что готов подтвердить непричастность Иры к смерти собаки.

— Нет-нет, — качала головой моя подруга. — Закопайте её где-нибудь. Пусть эта старая песочница думает, что собака убежала или попала под машину, но не вмешивает в это дело меня. Я не хочу лишних разговоров.

— Я вывезу её на машине, — предложил горбун.

— Можно закопать где-нибудь поблизости, — возразил Ларс. — Давайте зароем её хотя бы в том углу. Там ничего не растёт.

— У меня? Ни за что! — упёрлась Ира. — Увозите её куда угодно, но меня оставьте в покое.

— Как ты не понимаешь, что кто-нибудь может увидеть, как Леонид несёт собаку! — одёрнул её Ларс. — Ничего не случится, если эта маленькая собачка будет зарыта там, где ничего, кроме живой изгороди, нет.

Ира полностью лишалась воли, едва Ларс начинал на чём-то настаивать.

— Хорошо, я согласна, но закопайте её сейчас же, чтобы забыть о ней и не вспоминать.

Горбун и Ларс обменялись неприязненными взглядами, и датчанин отправился за лопатой.

— Поскорее заканчивайте и приходите пить кофе, а то остынет, — распорядилась Ира и вернулась в дом.

— Как всё это странно, — тихо сказала я.

Дружинин резко повернулся ко мне.

— Что вам кажется странным, Жанна? — поинтересовался он.

— Она была такая весёлая утром, — объяснила я. — Подошла к вам поздороваться, выжидала, когда мы уедем… Не может быть, чтобы она была больна или очень стара. Как вы думаете, отчего она умерла?

Я уже привыкла к пристальным взглядам горбуна, но сейчас его глаза слишком долго не отрывались от моего лица.

— Может, собаку случайно ушибли или она проглотила что-нибудь несъедобное и отползла в ближайшее укромное место, чтобы умереть? — спросила я. — Или подавилась?

— Всё может быть, — проговорил Дружинин в глубоком раздумье.

— Всё равно мне это очень не нравится, — томимая неясными предчувствиями, призналась я.

— Кому же это понравится? — не возражал он.

Ларс лично выкопал яму, но перенести туда собаку предложил горбуну.

Я представила, как земля будет засыпать мягкую шерсть и открытые остекленевшие глаза собаки, и не выдержала.

— Может, её во что-нибудь завернуть?

— Сколотим гроб, поставим памятник, — подхватил Ларс, но горбун меня поддержал.

— Лучше завернуть. Принесите какую-нибудь тряпку, Жанна.

Ира без возражений нашла кусок какой-то ткани и передала мне. Горбун аккуратно завернул вытянувшееся тельце и перенёс в яму. Писатель набросал сверху землю, заровнял место и забросал сорванной поблизости крапивой.

— Похороны состоялись, — подвёл итог горбун. — Теперь что?

— Поминки, — подсказала я.

— Вы упорно искали собаку и нашли её, — заявил Ларс. — Вы как чуяли, что собака должна быть.

— Я и сейчас чую, что где-то должна быть ещё одна.

— Жанна, пойдёмте лучше выпьем кофе, — предложил горбун, увлекая меня к дому. — Вы отдохнёте, успокоитесь и забудете про собак.

— Ирина не согласится похоронить здесь ещё одну собаку, — добавил Ларс. — Да и вообще у вас, Жанна, странное чутьё на трупы.

Рука, державшая мою руку, дрогнула. Я подняла голову, чтобы взглянуть на горбуна, но он смотрел в другую сторону.

— Жанна не случайно увлекается детективами, — процедил он сквозь зубы.

— Чрезмерно увлекается, — подхватил Ларс.

Дружинин, наверное, поставил перед собой задачу не думать о неприятном, потому что повернулся ко мне с самой приветливой улыбкой.

— Чрезвычайное увлечение детективами часто влечёт за собой желание написать что-то в этом жанре. Вас посещало такое желание?

— А вас? — сейчас же спросила я.

— Был грех, — признался он.

— Выходит, детективами вы всё-таки интересуетесь, — отметила я. — И даже чрезмерно.

Горбун рассмеялся и крепче сжал мою руку.

— А вы? — спросил он.

— Я меру знаю.

— Но у вас что-нибудь написано?

— Что хорошего можно написать на работе… — я вовремя спохватилась, что даю очень невыгодное представление о своей работе и торопливо добавила, — … когда умираешь от скуки в ожидании заказчика. Ларс, вы когда-нибудь писали детективы?