Теперь попасть в фонарь можно было только тем путем, по которому Аркадий с Соней только что прошли.

– О, а это кого ты с собой привела, Соня?… – спросил стоящий у люка Беседин. – Аркадий, ты, что ли?

– Я. – признался, вытягиваясь из люка Аркадий. – Высоко, однако, ты живешь, Анатолий Петрович!

– Обстоятельства! – развел руками хозяин.

– Опасные приборы не надо изобретать, не придется и прятаться! – назидательно произнес Аркадий.

– Опасные приборы? – удивился Беседин. – Никаких опасных приборов я не изобретал… Поверь мне, Аркадий!

– Аркадий, что ты пристал к человеку, как банный лист к одному месту?… – обиделась слабому вниманию к себе медсестра. – Он с обеда ничего не ел, а ты с какими-то приборами пристаешь… Толя, я тебе бутербродиков с копченой колбаской принесла, пачку масла и заварки… Еще конфет – помадки лимонные… Куда положить?

– А вот, у меня тут холодильничек оборудован и столик с чайником. – с гордостью показал Анатолий Петрович на темную область между звезд. Одна из звезд оказалась фальшивой. Это была прикрытая абажуром настольная лампа.

– Ну что, готовь стол, Сонечка! Чаю попьем! – потер руки изобретатель.

Едва Соня открыла пластиковый пакет, как снизу в крышку люка постучали.

Все затихли.

Постучали еще раз. Стук был непростой.

Анатолий Петрович облегченно махнул рукой, шагнул к крышке и потянул за ввинченное в нее кольцо. Из отверстия в полу показалась лохматая голова Коли Саяпина.

– Поднимайся! Как раз к столу успел! – подал ему руку, помогая выбраться из люка, Анатолий Петрович.

– Ты куда это делся, бродяга непутевый? – набросилась на него Соня. – Ты где должен был меня ждать? У милиции! А ты где был? Хорошо, я Аркадия Михайловича встретила, а то, как бы я с сумкой по этим лестницам и подвалам тащилась, а? Бессовестный! – стыдила его медсестра.

– Соня, не выступай. – с невозмутимостью бывалого человека отмахнулся Коля. – Я вас еще на скамейки засек. Я следом шел. Смотрел по сторонам. Не прилип ли кто?.. Поняла?

– Можно подумать… – возвела глаза к видным сквозь стеклянный потолок звездам медсестра.

– Засада внизу. – сказал, садясь за стол, Коля.

– В мастерской тоже. – вздохнул Беседин. – Я их через вентиляционную скважину слышу.

– А они нас не услышат? – забеспокоилась Соня.

– Нет… У вентиляции выходное отверстие на лестнице, по которой вы поднимались… Да, я его еще кирпичом закладываю. – успокоил его Анатолий Петрович.

– Ну, по маленькой? – сказал Коля, доставая из кармана плоскую металлическую фляжку.

– А что там? – спросил Аркадий.

– Коньяк. – гордо заметил Коля.

– Пашин?

– Его. – довольно кивнул Николай.

– А рюмочки-то есть?

– Маленькие мензурочки есть. – нашелся хозяин.

Коньяк был дружно выпит. Никто не сказал, даже про себя, плохого слова в адрес Павла Сергеевича Папаса. Все сказали только хорошие. И сидящие между звезд потянулись к бутербродам с домашней колбасой, накануне закопченной Иваном Алексеевичем Кальварским в подвале под каланчей.

– Так, по какому же поводу засады вокруг? – спросил, выдохнув воздух, Аркадий. – Если ты, Анатолий Петрович, ничего такого не изобретал? Может быть, ты новый способ копчения домашней колбасы придумал? И по этому поводу всю каланчу какие-то пришлые бандиты оккупировали? А ты сам на втором уровне в фонаре прячешься, а?

– Хорошо, Аркаша, раз ты так настаиваешь, я тебе объясню. – с достоинством произнес Анатолий Петрович.

– Да уж, сделай милость, Анатолий Петрович! – сказал Аркадий.

Беседин блеснул своими живыми глазами и неторопливо начал:

– Тут все не так просто! Все зависит от точки зрения на окружающий мир. Можно рассматривать мир, как мертвое вещество – это одно! А можно рассматривать мир как большое, способное чувствовать и сопереживать человеку живое существо – это совсем другое… Каждая их этих точек зрения рождает свой способ изучения материи… Я бы сказал, свою науку…

– Анатолий Петрович! А тебе не кажется, что уже хватит ходить вокруг, да около? – сердито сказал подполковник Стеклов.

– Да, подожди ты, Аркадий, не горячись! Вот все вы такие! – засверкал глазами Беседин. – Я же хочу, чтоб ты понял! Тут же, действительно, все не так просто!..

Они сидели среди ярких звезд, и с востока к ним в стеклянный фонарь заглядывала удивленная луна.

Аркадий решил дать Анатолию Петровичу минутную передышку и снова начать допрос. Он должен был точно знать, что же изобрел, сидя на каланче, Анатолий Петрович Беседин по прозвищу Толя Эдисон. Конечно, подполковник Стеклов догадывался, что создал беспокойный Анатолий Петрович. Он понимал, что это, действительно, куда страшнее, чем информационно-аналоговое оружие, хотя такое оружие представляло собой в высшей степени опасную вещь. И, все-таки, могло быть кое-что и похуже. Но, все-таки, до конца он в это не верил. Не хотел верить.