Шрифт:
— Ты меня ничем не смутила. Ты уверена, что чувствуешь себя нормально?
— Да, теперь все отлично. Я точно знаю, что если принять валиум, приступ тут же пройдет. И ведь действительно проходит.
— И часто с тобой такое?
— Только когда я куда-нибудь выхожу, — она хмыкнула. — Вообще-то это не совсем правда: так мне намного лучше. Я очень долго вообще не могла из дома выйти или поехать куда-нибудь. А потом вышло так, что я снова смогла сесть за руль, доезжать хотя бы до Пойнт-Дьюм. К Лео.
— Лео?
— Это мой психотерапевт. Он проводит со мной десенсибилизирующую терапию. Санта-Моника была огромной победой — я смогла съездить туда. А теперь я могу даже до Инглвуда доехать, чтобы сделать укладку, — она уставилась на широкий проспект. — Дальше этого я пока не забиралась. Я все еще не могу выезжать на скоростные магистрали. Автострада Тихоокеанского побережья — и то никак. — Она указала на «Дьюка». — Но хуже всего — толпы. Я не могу, когда кругом много людей и давка. Думаю, это что-то вроде клаустрофобии, только хуже. Ни за что бы не поверила, что смогу туда зайти. Отлично настроилась, — она нахмурилась, словно сердясь на себя. — Ты извини. Ты там ел. Я не хотела тебя отрывать…
— Да не волнуйся ты об этом. Слушай, ты сама-то ела? Там, на Сансет, есть забегаловка. Мы можем прямо в машине перекусить. Ты от «Крошки Нейлорса» [223] не распсихуешься?
— Похоже, это какой-то заговоренный город, — указал я на табличку «Сдается», приклеенную чьими-то грязными руками на дверях «Крошки Нейлорса». — Жалко. Памятное мне место. Встретил тут как-то хиппующую цыпочку. Поздним летом шестьдесят девятого. Она взяла меня с собой в свою коммуну, какое-то допотопное ранчо в Четсворте, как в старых фильмах. Там мы слизнули по кислоте, а потом она, какой-то парень по имени Текс и еще пара девчонок поехали в Бель-Эйр, хотели запороть кому-то вечеринку. [224]
223
«Tiny Naylor's» — сеть ресторанов в Лос-Анжелесе.
224
Речь об убийстве Тэйт/Ла Бьянка.
Я остался, застрял дослушивать «White Album». Как потом оказалось, это было только к лучшему.
Шарлен фыркнула:
— Сколько же в тебе дерьма.
Я пожал плечами.
— Так ты был хиппи? — уточнила она.
— Я?! Ха, нечего мне всякий отстой приписывать! Я никогда всей этой любви не понимал. Черт, если уж на то пошло, я, скорее всего, был прото-панком. Блин, в шестьдесят седьмом у меня уже был «Mohawk». Моим певцом был Лу Рид. Я носил черные ботинки, подбитые гвоздями, и фигачил девочек в общественных местах. Я однажды залепил плевком в Мелани прямо во время концерта.
— Ох ты ж блин, — сказала она. — Могу спорить, ты фанател от «Moody Blues». [225]
— Никогда.
— И Донована. [226]
— Оставь, дай передохнуть.
— Спорим, ты знал наизусть все до единой песни Дилана.
— Еще чего. «Doors», «Captain Beefheart» [227] и Нэнси Синатра [228] — вот это было мое.
Шарлен рассмеялась. Официант, обслуживающий машины, закрепил на окне наш поднос.
225
Английская группа, эволюционировавшая от ритм-энд-блюза и меланхоличных баллад до симфо-рока.
226
Donovan Leitch — известный британский фолк-рок певец.
227
«Captain Beefheart and His Magic Band» — группа, игравшая в самых разных направлениях рок-музыки (рок-авангард, блюз, фри-джаз, психоделия, прото-панк); руководитель — Donald Glen (Van) Vliet, Капитан Бычье сердце.
228
Nancy Sinatra — американская актриса и певица, дочь Фрэнка Синатры.
Начищенное стекло и коричневая штукатурка этой закусочной для автомобилистов, казалось, уравновешивали грань, на которой сходились скоростные магистрали, по которым рычащие машины неслись на Сансет и Ла Бри. Удушающая безветренная жара усиливала звуки, и казалось, что здесь все так же, как было двадцать лет назад; улицы забиты мощными машинами, ревущими перед красными сигналами светофоров, рвущими с места, визжа шинами и воняя горелой резиной, заставляя подскакивать пожилых дам в радиусе до полумили.
Когда рядом с нами, скрежеща, пристроилась битая «барракуда», битком набитая бритоголовыми морячками в увольнительной, Шарлен даже не обратила особого внимания. Валиум сработал. Она повернулась к «барракуде» спиной и сняла темные очки.
— Я хочу уйти от Денниса, — сообщила она.
Я макнул жаркое по-французски в кетчуп:
— Надо же, просто не понимаю, почему.
— Проблема в том, что я не очень понимаю, как это сделать.
Судя по всему, она говорила в абстрактном, метафизическом смысле — но я решил понять ее буквально.
— Что ж, если ты хочешь развестись, тебе надо обратиться к адвокату.
— Знаю, — огрызнулась она, но тут же сникла. — Дело в том, что я даже ни одного такого не знаю. Все вопросы всегда решал Деннис. А идти к его адвокату я не могу.
— Могу, если хочешь, направить тебя к парню, через которого сам разводился. Нормальный адвокат. В смысле, он не полный подонок. А в этом городе, — добавил я с наигранным цинизмом, — это чуть ли не самая лучшая рекомендация, которую только можно дать.