Шрифт:
— Давайте-давайте, начерпаю. Сколько угодно.
От радости глаза слона стали узкими, как щелочки. После обеда он вычерпал целых пятьдесят ведер воды из реки, а затем полил огород.
Вечером слон вернулся в свой загон, съел десять вязанок соломы и, посмотрев на серпик юного месяца на западном небосклоне, сказал:
— Как же приятно работать. Чувствуешь себя таким бодрым.
— Извини, слон, налоги опять выросли, не поможешь ли принести дров из лесу? — спросил на другой день Отбэл, надев на голову красную шапку с кисточками и спрятав руки в карманы.
— Конечно, принесу. И погода нынче отменная. Я вообще люблю гулять по лесу, — сказал с улыбкой слон.
Отбэл немножко разволновался и чуть не выронил трубку из руки, однако слон выглядел таким довольным, когда зашагал в лес, что Отбэл успокоился, опять сунул трубку в рот, тихонько кашлянул и направился наблюдать за работой крестьян.
А слон после обеда натаскал девятьсот охапок дров. Глаза у него от радости стали узкими, как щелочки.
Вечером он опять вернулся в загон, съел восемь вязанок соломы и, посмотрев на молодой четырехдневный месяц на западе, сказал сам себе:
— Как же хорошо, Санта Мария.
Наступил следующий день.
— Извини, слон, налоги выросли в пять раз. Не поможешь нам сегодня раздуть огонь в кузнице?
— Давайте, давайте, раздую огонь. Честно сказать, я даже камни сдуваю, вот как.
Отбэл вновь насторожился, но сразу же успокоился и даже рассмеялся.
А слон, не спеша, направился в кузницу, согнул передние ноги и, вместо кузнечных мехов, полдня раздувал огонь.
Вечером того дня он вернулся в свой загон, съел семь вязанок соломы, и, посмотрев на молодой пятидневный месяц на небе, сказал:
— Ох, ну и устал же я. Но зато очень рад. Санта Мария!
На следующий день слон уже работал с самого утра. Но соломы получил всего пять вязанок. Бывает же такое, всего лишь пять вязанок соломы, а силища от них неимоверная.
Вот как выгодно было держать слона. А все потому, что Отбэл оказался очень смекалистым. И, правда, Отбэл был о-очень важным человеком.
Пятое воскресенье
Ну, тут мне придется рассказать о том, как Отбэла не стало. Успокойтесь и слушайте. К слону, о котором я вам говорил, Отбэл стал относиться из рук вон плохо. День ото дня слоновья жизнь становилась все тяжелее, он совсем перестал улыбаться. Частенько он с укором взирал на Отбэла, и глаза его были красны, как у дракона.
Как-то раз вечером слон вернулся в загон, съел три вязанки соломы, посмотрел на десятидневный месяц и сказал:
— Как же мне тяжело. Санта Мария.
Услышав такое, Отбэл совсем озверел и стал обходиться со слоном еще хуже прежнего.
Следующим вечером слон вернулся в загон, покачнулся и рухнул на землю. Не получив ни одной вязанки соломы, он посмотрел на одиннадцатидневный месяц, и сказал:
— Прощай. Санта Мария.
— Что ты сказал? Прощай? — вдруг заговорил со слоном месяц.
— Да, прощай. Санта Мария.
— Что за ерунда! Такой большой и такой слабовольный. Напиши своим друзьям письмо, — сказал со смехом месяц.
— У меня нет ни кисти, ни бумаги, — ответил слон, и слезы медленно потекли из его красивых, узких глаз.
И вдруг, откуда ни возьмись, перед ним оказался красивый Ребенок в красном кимоно и сказал:
— Ну, тогда сделаем вот как.
Слон поднял голову и увидел, что тот протягивает ему тушечницу и кисть. Слон быстро написал письмо.
«Я попал в беду. Друзья, пожалуйста, вызволите меня отсюда».
Мальчишка взял письмо и направился в лес.
Когда он дошел до горы, наступил обеденный перерыв. В этот час горные слоны под тенью дерева шореа [112] играли в «го». Все вместе они прочитали письмо.
«Я попал в беду. Друзья, пожалуйста, вызволите меня отсюда».
Все слоны разом вскочили и сердито затрубили:
— Убьем Отбэла! — закричал главный слон.
— Скорее в путь! Ту-ту-ту! — затрубили в ответ остальные. Быстро, словно смерч, выбежали из леса слоны и, громко трубя, помчались в долину. Словно безумные, они с корнем вырывали на своем пути деревья и вытаптывали заросли. «Ту-ту-ту» раздавался над долиной боевой клич, словно взрывались петарды.
112
Шореа — большое величественное дерево; отличается превосходной древесиной и выделяет белое ароматическое вещество, которое сжигают в курильницах.
Они бежали, бежали, пока, наконец, не увидели на краю подернутой голубоватой дымкой долины желтую крышу усадьбы Отбэла. И тогда слоны в гневе затрубили снова.
Как раз минула половина второго, и Отбэл дремал после сытного обеда на обитой кожей лежанке. Ему снились вороны. Трубный рев слонов был таким громким, что все крестьяне выглянули за ворота, и, приставив ладони к глазам, посмотрели вдаль. Словно сам лес несся на них. Приглядевшись, они увидели слонов, которые мчались быстрее поезда. Чуть не лишившись чувств от страха, крестьяне бросились к Отбэлу.