Он чувствовал, что у него внутри дырка чернее и глубже тёмного течения. Все исчезли. Всё было не на своих местах. Он был здесь, на безлюдном берегу, и ему ничего не шло на ум, кроме глупых детских вопросов… Почему всё кончается? А как всё начинается? Почему хорошие люди умирают? Чем занимаются боги?

Это было трудно, потому что мужчинам в числе прочего Положено не задавать глупых вопросов. И вот маленький синий краб-отшельник вылез из своей раковины и бежит по песку, ища новую, но её нигде не видно. Бесплодный песок простирается во все стороны, и остаётся только бежать…

Мау открыл глаза. Остались только он и девчонка-призрак. Настоящая ли она? А сам-то он настоящий? Интересно, это глупый вопрос или нет?

Сквозь песок просочился запах клубней. Желудок подсказал Мау, что, по крайней мере, еда настоящая, и Мау обжёг пальцы, выкапывая клубни из песка. Один подождёт до завтра. Второй клубень Мау разломал пополам и погрузил лицо в пышную, хрустящую, горячую, ароматную мякоть. И уснул с набитым ртом, а тени всё водили хороводы вокруг костра.

Во тьме, в останках «Милой Джуди», вспыхнула спичка. После некоторого звяканья и скрежета зажглась наконец и лампа. Лампа была цела, но приходилось экономить керосин, потому что запасов керосина не нашлось. Скорее всего, они были в самом низу. Кажется, абсолютно всё было в самом низу. Хорошо, что она успела обернуться матрасом до того, как «Милая Джуди» поплыла через лес. Она по гроб жизни не забудет треск и вопли. Она слышала, как расселся корпус корабля и треснули мачты, а потом услышала тишину, и это было хуже всего.

Она выбралась наружу, в парное утро, полное птичьих песен. Большая часть «Джуди» была раскидана по тропе за спиной, а в голове билось одно: «Тропическая лихорадка».

Это такое особенное безумие, которое нападает на человека в жару. Про эту болезнь ей рассказал первый помощник Кокс — наверное, хотел напугать. Это на него похоже. Моряки заболевают тропической лихорадкой, если на море слишком долго царит штиль, сказал Кокс. Тогда они смотрят за борт и видят не океан, а прохладные зелёные поля. Моряки прыгают в эти поля и тонут. Первый помощник Кокс рассказывал, что видел, как взрослые люди этакое проделывали. Спрыгнут на поросший ромашками луг и утонут, или, как выражался Кокс, утопнут. Небось, сам их сталкивал.

Вот и она спрыгивает с борта корабля прямо в зелёные джунгли. Это было в чём-то противоположно безумию. Она была совершенно уверена, что она в своём уме, это мир сошёл с ума. На тропе валялись мёртвые тела. Ей и раньше приходилось видеть покойников, когда её дядя сломал шею на охоте, и ещё был тот ужасный случай с хлебоуборочной машиной. Она убедилась, что Кокчика среди этих мертвецов нету, и устыдилась своей радости. Она быстренько прочитала молитву над усопшими, побежала назад на корабль, и там её стошнило.

Среди хаоса, царившего в некогда аккуратной каюте, она нашла свой ящичек с письменными принадлежностями. Примостила его на коленях, открыла, — вытащила одну из пригласительных карточек с золотым обрезом, полученных на день рождения, и задумчиво уставилась на неё. Согласно книге о правилах хорошего тона (тоже подарок на день рождения), если девушка приглашает молодого человека в гости, при этом должна присутствовать дуэнья, а ей некого было попросить — разве что бедного капитана Робертса. Он настоящий капитан, а это чего-нибудь да стоит, но, к несчастью, он мёртв. С другой стороны, в книге не сказано, что дуэнья обязательно должна быть живая — сказано только, что она должна присутствовать. Как бы там ни было, за койкой до сих пор спрятан острый мачете. С тех пор как на борту появился первый помощник Кокс, путешествие стало не слишком приятным.

Она посмотрела на покрытый одеялом предмет в углу. Под одеялом кто-то бормотал не переставая. Нельзя снимать одеяло, а то он опять начнёт ругаться. Некоторые из этих слов респектабельная молодая особа даже знать не должна. Впрочем, слова, значения которых она не знала, беспокоили её ещё больше.

Она знала, что несправедливо обошлась с мальчиком. Нельзя стрелять в людей, особенно если вы друг другу не представлены, а ведь порох оказался мокрым только волей Провидения. Она просто ударилась в панику, а ведь мальчик так тяжело работал, хороня этих несчастных в море. Но, по крайней мере, её отец жив, он будет её искать и найдёт, хотя на островах Четвёртого Воскресенья Великого Поста ему придётся обыскать больше восьмисот мест.

Она обмакнула перо в чернила, вычеркнула адрес в верхней части карточки: «Правительственная резиденция, Порт-Мерсия» и аккуратно вписала пониже: «Развалины «Милой Джуди»».

Пришлось внести и другие изменения. Создатель этих карточек явно не предполагал возможности приглашать в гости человека, имени которого ты не знаешь, который живёт на пляже, практически не одет и почти наверняка не умеет читать. Но она постаралась заполнить обе стороны карточки, [6] а потом подписалась: «Эрминтруда Фэншоу (достопочтенная мисс)» и сразу пожалела об этом, особенно насчёт Эрминтруды.