И по другому вопросу, как вынашивание и выпуск в свет новой жизни, всё прошло благополучно, кроме "заключительного аккорда": родился мальчик. Экая досада! — аппаратов для точного определения пола дитяти в утробе матери на то время не существовало, и винить было некого. Гражданки-соседки, обладавшие даром безошибочно определять пол ребёнка в утробе матери, пользовались народными приметами:

— Ты, Матрёна, девку родишь: пузо у тебя круглое.

Итак, девочка с первого "захода" не получилась. Но что делать, если хочется доченьку?! Начинать "вторую серию"? Начала, но с другим "режиссером" и держа в сознании ясную, понятную мысль:

— У того девочки не получаются! Не может он их делать! — женщина знает способности мужчины в производстве потомства лучше, чем он сам, и это феномен ещё никто не объяснил.

И понять её можно: не рисковать же вторично, в самом деле, всё с тем же производителем!

И вновь ошибка, опять не тот производитель: родился мальчик!

Не стану утомлять: женщина "ошиблась" ровно четыре раза и родила четверых мальчиков от разных пап с небольшими интервалами. Соседки долго и всласть судачили об её "опытах", и после короткого обсуждения пришли к твёрдому выводу:

— Баба не совсем здорова на голову и на…..
– когда рядом не было представителей "сильного пола", соседки в полный голос упоминали "женское место" так, как оно произносится в среде простого народа. Выпустить в свет четверых детей без отца, и жить в наши дни на пособие по многодетности — ничем, как "слабоумием" назвать нельзя! — на что мать-героиня отвечала "сострадающим":

— Это вы "больные на головы" и на место, через кое все проходят! У меня оно исправное, я четверых мужиков родила! Выращу — будет, кому ваших хилых девок пользовать! Богатыри растут! — как всякая мать она преувеличивала: богатырями на "пособие по многодетности" в отечестве ещё никто не вырос.

— Пока девочку не рожу — не будет мне покоя!

Получила желаемое: родила "себе девку". И успокоилась. Дочь была пятой. Крепкой, хилой? Семейство её, разумеется, произрастало в нищете.

— Бес, отвечай: сколько народу считает, что к жизни, кою им дают родители, следовало бы прибавить что-то ещё, существенное? И какое количество граждан уверено, что "нищету плодить не следует"?

— Твоя героиня об этом не задумывалась, поэтому и выпустила в свет четверых мужиков. Говорить о "демографической катастрофе" — это одно, а что-либо делать для недопущения оной — другое. Не знала, не знала милая и наивная женщина, по каким законам рождаются девочки, или мальчики!

— Хочешь сказать, что тебе тайна открыта?

— Разумеется! Я всё же бес, мне многое известно.

— Так просвети!

— Когда вы приступаете к соитию, то для изготовления девочки, вы оба должны быть нежными и ласковыми. Особенно мужчина. Оно и понятно: девочка — это будущая женщина, это сгусток ласки и нежности, а ты в момент совершения акта дальше выполнения "работы" не идёшь. Или получаешь своё удовольствие и с женщиной в такие мгновения не очень-то нежен бываешь. Чем твои деяния отличаются от акта простого осеменения? Где поэзия, где безумства? Всё наспех! Ни ласки, ни нежности? Что в итоге следует ожидать?

— Понятно! Такое же грубое "произведение", как и сам "автор".

— Вот и причина! У вас хватило ума понять, что мальчики появляются в свет тогда, когда женщина испытывает "сексуальный голод". Почему у мусульман мальчиков много? Да потому, что производитель не может быть нежен и ласков со всеми женами, не может мусульманин всех любить! Одному мужчине не по силам. Кем бы он ни был.

— Тогда моногамия? И что остаётся делать, когда само государство не менее двух раз за неделю говорит о том, что рождение детей сегодня "не естественная потребность", а подвиг!?

— Остаётся гордиться, что государство нисходит до просьб к вам! Но гордость затем незаметно переходит в жажду награды за "подвиг": "что мне с того, что у меня пятеро "гавриков"? Как иначе? Дети не особо нужны были, но ты всё же выполнил "государственный заказ". А тебе за твой подвиг — шиш с маслом! Что после такого понимания следует?

— Детские страдания. А женщине из повести нужно было дать орден "Мать героиня"! — возмущение несправедливостью государства героической женщине, что в гордом одиночестве выпустила в мир четверых мужиков, рвало сознание.

— Вы орденов своим матерям не даёте. Иностранок — да, награждаете, но чтобы своих баловать — нет и нет! — издевался бесяра.

— Интересно! Это, каких же иностранок мы удостаиваем чести называться "мать-героиня"?

— Цыганок. Среди них самое большое количество с "героическими" орденами. Иных не встречал — точно подметил, вражина!

Все, кто по природному любопытству к чужой нищете видел жилище матери-одиночки, выделенное государством по статусу "многодетной и одинокой", приходили в состояние тихого ужаса и сострадания. На душевном кратковременном сострадании зрители останавливались, дальше не шли. Та часть сострадательных граждан, коя шла дальше сострадания, пыталась дарить многодетной маме ненужные им вещи, на что получали вопрос от гордой женщины: