Ствол последнего предательски затрещал, едва я оказался в его ветвях. Видно одна из бурь надломила его или мелкие древоточильщики разместились в сплетении его корней. Как-то очень быстро проскользнула мысль, что своего я добился: все же рухну с высоты. Да и не просто упаду: не исключено, что сверху на меня еще и навалится верт. И тут... мои ноги сами согнулись, при этом одна переступила и оперлась на накренившийся ствол. Затем они обе упруго толкнули меня куда-то прочь. Я ничего не успел в первый момент осознать... Я видел, как медленно мимо меня движутся листья, ветви, чувствовал (не без удовольствия) как, не спеша, мое тело делает полный оборот и, наконец, ощутил, как мои ноги коснулись земли, опять таки непроизвольно сгибаясь... Я не стал ловить равновесие и позволил себе все так же плавно упасть в траву. Что-то сильно кольнуло в бок, но в целом падение оказалось даже слишком мягким, учитывая высоту. Заросль цветущего хлота, с ошметками прошлогодней ваты оказалась кстати.

Я огляделся, а что же верт? Может, мне лишь показалось, что он собирается упасть, а он всего лишь покачнулся и я совершенно напрасно выполнил столь головокружительный трюк? Я нашел дерево глазами и увидел как оно, не спеша, словно задумавшись, а нужно ли ему это теперь, качнулось и будто нехотя поплыло вниз. Раздался оглушительный треск и снова листья затрепетали быстрей, бабочки начали резвее махать крылышками, а задетый вертом сук липолы качнулся пару раз уже в нормальном ритме и понесся вниз, набрав привычный глазу темп.

Только в этот миг мне пришла в голову мысль, что только что я видел, как замедлилось время. Значит ли это, что со стороны стороннего взгляда я двигался с непостижимой скоростью? Так вот как это происходит с вампирами! Куда людям до них. То есть нас, то есть куда там аллиолам до нас, людей... Я неожиданно для себя расхохотался. Вот оно как, быть человеком! Я же теперь, черт возьми, человек. О, Боги! Я - человек?! То есть именно только теперь я - человек? Ну да, ну да, люди пьют живую кровь и могут двигаться так, чтобы со стороны их движения кажутся подобными молнии. И теперь Я ЧЕЛОВЕК. Неожиданно мой смех перерос в спазмы рыдания. Я не понимал, зачем я так и почему. Просто я хотел биться в истерике и потакал себе в том. Тут можно, тут пусто, тут нет свидетелей, тут неохраняемая земля.

***

Истерика закончилась также неожиданно, как и началась, я приподнялся и столкнулся взглядом с глазами привычного лилового отлива. "Эйчирен" - вспомнил я одно из едва знакомых имен.

– Эй, тебя обидел кто, малыш?
– поинтересовался он.

– Нет, - ответил я, не прореагировав на странное обращение.

– Мне тоже так показалось, Рин, - изрек Эйч.

Конечно, он узнал меня. Я теперь местная достопримечательность: еще бы единственный в истории аллиол, который смог обратиться в вампира. И это, не считая моих прочих подвигов.

– Ну, так что с тобой?
– тем временем продолжил неожиданно нарисовавшийся собеседник

– Ничего, просто..., просто, - я не смог подобрать слов.

– Ну да, ну да, попал сюда, хотел жить - запросто показывал, что ты вполне сродни племени, зная при этом, что ты иной и тайно гордясь этим, а вот теперь...

– Ты не прав, - вздохнул я, - но я не стану спорить.

– Ну, так, так..., - Эйчирен будто отчасти согласился со мной и задал элементарный вопрос, - помощь нужна?

– Нет, - ответил я, - вообще, зачем ты здесь?

– То есть как зачем?
– удивился Эйч, - я же сейчас здесь в карауле, а ты, между прочим, не вправе покидать пределы дворца с этой стороны. Вот в стороне Ашенген или Ухту есть обширная охраняемая территория, а тут граница прямо по стене идет.

– Ну, так и останавливал бы на границе, - помрачнел я, осознав свою наивность, - зачем вот так-то подсматривать?

– Если бы ты хотел - ты бы меня заметил, - далеко не бесспорную истину раскрыл мне караульный.
– А задерживать или просто приглядеть, если есть такая возможность, я могу и сам выбрать. Да уж, ты так носился, что может быть еще бы и помощь понадобилась, с другой стороны не дать порезвиться - что похуже может выйти. А так поносишься - и успокоишься, подустав. Задача караула - охранять не столько границы и порядок, сколько благополучие. Первое и второе - лишь средство. В первый момент еще подумалось, может ты со своими надумал пойти и догоняешь. Они еще срединой ночи границу пересекли. Так что тебя ловить зазря? Чай ни дите из детской вольницы бежит.

– Своих - это кого?
– опешил я.

– Ну, я вроде как Нея видел - он с другими на стрельбище шел. Не позвал?

– Да мы с ним не виделись...

– Да, может оно и не позвал бы...
– задумался Эйч, - ты же еще по возрасту стрелять не вышел. Это ныне развлечение-то больше для караульных.

– Да скажи ты нормально, что за стрельбище!
– настоял я.

– Как, что за стрельбища?
– охотно, словно радуясь, что может еще кому-то раскрыть давно устаревшую новость, ответил караульный, - луков захвачено - не меряно. Многие их уже освоили. Даже девушки. Штуковина занятная.

– Да уж, занятная, - припомнил я с какие напряжением оглядывал некогда толпу, надеясь не увидеть этой самой "занятной штуковины" с натянутой дугой из арвианы. Впрочем, теперь может и стоит разглядеть ее получше, эту штуковину.

– Ну, так что, тебя куда дальше сопроводить: на стрельбища смотреть или обратно в замок? Или, может, еще здесь поваляешься? Тогда так и быть рядом посижу.

– Ладно, не видишь - горе у меня: расстаюсь с прежней жизнью своей... я как бы словно заново рожден, привыкнуть не могу в каком я виде, - что-то близкое к своим чувствам сформулировал я.