– С моей помощью?..
– прошептала Гаечка. Ее трясло.

Локи\Рокки фыркнул.

– А ты так и не поняла, да?
– спросил иронично.
– Даже у дверей кузницы, когда я тебе подсказки уже в голос орал?

– ЧТО я должна понять?!
– крикнула мышка.

Рокфор вздохнул.

– Тяжелый случай. Ладно, надо так надо, пожертвую моментом триумфа...
– он кивнул бельчонку.
– Объясни ей.

Раттатоск смерил Гаечку насмешливым взглядом.

– Понимаешь, хвостатая, - начал он, - Смертные не могут видеть валькирий. Ни под каким соусом. Ну то есть вообще.

Он умолк, дожидаясь, пока до мышки дойдет. Гайка попятилась, вжалась спиной в стену рубки.

– Я умерла?!
– ее голос дрогнул.
– Там, в океане?!

Раттатоск так выругался, что бедная изобретательница покраснела даже несмотря на все волнение.

– О, клянусь шерстью на моей...
– бельчонок закрыл глаза.
– Слушай внимательно, КАЖДОЕ слово. Намекаю, что слово «смертный» не имеет отношение к тому, жив организм или нет. Это ключевая характеристика самого организма - есть смертные, и есть МЫ.

Повисла тишина.

– Т-т-т-о есть как «мы»?
– выдавила Гаечка после долгого молчания.

Раттатоск прищурил глаза.

– Тот лошак, Снорри, он ведь тебе рассказал, как возник Асгард, да?

– Рассказал, рассказал, - небрежно вставил Рокфор.
– В общих чертах.

– Это хорошо...
– протянул бельчонок.
– Значит, ты в курсе. Многие тысячи людей совершенно одинаково представляли себе этот мир, твердо верили, что он есть. Совместная работа их разумов оказала влияние на исключительно нестабильную энергоструктуру данного измерения, и так, мало по малу, из хаоса возник порядок. Верно?

Гаечка посерела от ужаса.

– Ты... Ты... Ты хочешь сказать...

– Бинго!
– Локи\Рокки расхохотался.
– Дошло, наконец. Да, милочка, да - на Земле не водятся говорящие грызуны. И другие мыслящие звери тоже. Потому что ты не зверь - ты, как и мы, создание коллективной мечты. Просто в нас тысячу лет назад верили викинги, а про тебя в 20-м веке сняли мультсериал.

Мышка зажала рот ладонью.

– Проняло?
– Раттатоск криво усмехнулся.
– Викингам такое и не снилось. Сотни тысяч, миллионы людей непрерывно на тебя смотрят, представляют во всех деталях, любят тебя, мечтают о тебе. Не просто о какой-то там «сущности», а о тщательно нарисованной и отлично проработанной личности. Знаешь, сколько у тебя фанатов? Почти впятеро больше, чем было у Одина в дни его расцвета. Прогресс, Гаечка! Телевидение! Больше нет нужды напрягать фантазию - новые объекты поклонения людям буквально запихивают в мозг. Счастье, что все эти новомодные «методы» возникли совсем недавно, и их суммарное воздействие на наш континуум пока не сказалось...

– Почти, - поправил Локи.
– Она одна из первых ласточек. С появления мультфильма всего-то два десятка лет прошло, и уже воплощение. Впечатляет, а, старик? Нам бы таких «фанатов» в свое время... Эх!

– Но... Но...
– бледная, как поверхность луны, Гайка трепетала.
– Почему мы? Почему именно нас... Воплотило?

Локи помолчал.

– М-м-м... Ну, во первых, пока еще не «вас», а тебя одну. Прочие, ха-ха, «спасатели», еще на подходе. А во вторых... Не все так просто, - заметил он без особого энтузиазма.
– Мультфильма про нарисованную мышь абсолютно не достаточно для... реакции. Как и со всеми религиями, необходимо, чтобы зритель действительно верил, всей душой хотел, чтобы эта мышь была реальной. А фанаты такого рода есть у очень-очень немногих, гм, мышей, - Локи фыркнул.

Гайка сползла по стене. Ее сердце билось на грани разрыва.

– Я одна?...
– она сглотнула.
– Чип, Дэйл... Вжик... Рокки... Их всех еще нет?!.. Но я же... Помню свою жизнь! Помню отца! Помню, как мы с ребятами... Мы...
– мышка зажмурилась от боли.
– Мы...

Локи смотрел на нее с удивительно искренним сочувствием.

– Знаю, - сказал он совсем тихо.
– Я знаю. В первый раз ОЧЕНЬ трудно. Когда понимаешь, что памяти, на самом деле, нет. Есть лишь обрывки, упомянутые в первоисточнике. Настоящих воспоминаний нет. Я знаю, как меня нашли, но я не помню родителей - про них в мифологии не уточнялось. Я помню все свои «подвиги», но что было МЕЖДУ? Где все миллионы дней, что я прожил? Где мелкие, никому не интересные детали?

– А я и вовсе ничего о себе не знал, - вставил бельчонок.
– Про меня в сагах парой строк упомянуто. Говорить и то пришлось учиться.

Гайка в ужасе подняла глаза.

– Так вы тоже... Не помните?!

Раттатоск грустно вздохнул.

– Поверила, наконец? Мы одного роду-племени, мышка. Нас придумали. И жизнь, подлинная, НАСТОЯЩАЯ жизнь, стартует лишь после воплощения - около тысячи лет назад для нас, около трех дней - для тебя...

– Три дня?!!!
– Гайка чуть не лишилась чувств.
– Я появилась три дня назад?!!!

Локи\Рокки очень естественно почесал за ухом.

– Глупышка хвостатая. Откуда твоя амнезия, не догадываешься? Не было никакого взрыва, да и самолета тоже. Ты просто ПОЯВИЛАСЬ. За кем, по-твоему, я в Мидгард отправился? Или, думаешь, это тело - он похлопал Рокфора по животу - я просто так мастерил?

– А-а-а?!

– Да, милая, - Раттатоск развел лапами.
– Ради тебя он пожертвовал последней припрятанной на черный день душой, месяцами вживался в образ, чтобы ты ни на миг не усомнилась в подлинности этого толстого мыша, затем девять недель искал знамения, пока не обнаружил точку твоего воплощения...