Я рассказал о Синклере и его сыне, о том, чем занимался на "Квебеке", о том, как красива из космоса планета, и о том, что ужасно соскучился по Мелани, Лоуренсу, Питеру и Джой ("особенно, вероятно, по Джой" вставил Дик ехидно), и о том, что чертовски сложно сдержать данное слово, если ты находишься в совсем небольшом расстоянии от тех, кто тебе дорог.

Оказывается, мне просто надо было выговориться. Я говорил без остановок, минут, наверное, сорок, а потом почувствовал, что бешенство, сидящее внутри, понемногу проходит, и я уже не рвану черт знает куда чтобы уничтожить предателя. Теперь можно просто все обдумать, а потом уже решить, что делать, а не наломать кучу дров с перепугу.

— Вот так. — закончил я, — Все еще считаешь его подонком, да?

Дик нашел на тумбочке мою самодельную пепельницу — бывшую банку из под джема, вытащил из кармана пачку и закурил. Как ни странно, "Мальборо", а не "Кэптен Блэк".

— Пытаюсь бросить, — усмехнулся он, заметив мой недоуменный взгляд, — В конце концов, надо же подавать хороший пример для таких, как ты.

— А-а-а, — протянул я понимающе. Говорить о том, что таким, как я хороший пример подавать уже поздно, было наверное бестактностью, поэтому я промолчал. Кажется, Риди правильно все понял, и поэтому не стал развивать тему.

— Мне жаль, что все так вышло, — сказал он, и я сразу же понял, о чем речь. — Может, тебе и впрямь лучше было остаться на "Квебеке".

Я потянулся за свитером. Квартирка, в которой я жил, была, конечно, дешевой, но отапливали в ней хреново. Хотя, по правде, свитер тоже грел мало.

— Не знаю, — признался в собственной беспомощности я, — И что теперь делать, тоже не знаю.

Дик задумчиво повертел очередную сигарету. Я съехидничал:

— Ты же вроде собирался бросить.

Тонкая "мальборо" вернулась в пачку. Пачку Риди смял и выкинул в окно. Эта показательная педагогическая акция вызвала во мне ухмылку и желание сказать еще пару язвительных фраз, но я пожалел человека, курившего — по собственному признанию — уже больше десяти лет. Наверное, отказаться было сложно. Я приучился к табаку лет с одиннадцати, и жизнь без хотя бы одной сигареты в день казалась неполноценной. Хотя… на "Квебеке" я прекрасно обходился без сигарет. Впрочем, там была совсем другая жизнь.

— Знаешь что, Чарли, — начал Дик, — Я могу позвонить Энди в Вашингтон и узнать, что там происходит. Только обещай мне, что не совершишь никакой глупости.

Смотря что подразумевать под словом глупость, подумалось мне. Если считать мою обычную тенденцию бить, ломать и крушить все на своем пути, то глупостей я совершать не буду точно. Просто сил не хватит.

— Обещаю, — сказал я, почти не кривя душой. Риди посмотрел на меня подозрительно, но говорить ничего не стал, — Правда. Честное слово. Дик, звони. Пожалуйста.

* * *

Через шесть часов мы стояли, прячась от проливного дождя, под навесом в нью-йоркском флайер-порту и ждали прибытия друга Дика, заместителя начальника службы охраны Белого Дома мистера Салливана, в просторечии Энди, и я уже успел прослушать тысячу и одну историю о том, как чудили в студенческие годы эти двое. Честно говоря, меня уже тошнило от ностальгического тона Дика, и я поклялся себе, что ни за что в жизни не буду поступать в колледж, чтобы не напрягать потом окружающих рассказами о бурной молодости.

Хотя вообще-то, я прекрасно понимал, что он просто пытается отвлечь меня от дурных мыслей.

К прилету флайера из столицы я выкурил половину новой диковой пачки и собирался было пойти купить себе еще, но Риди не позволил. Длинную и нудную нотацию на тему вреда курения я прослушал, размышляя о своем, и, в конце концов, он просто на меня наорал, из чего я сделал вывод, что нервничаю сейчас не один.

Энди Салливан оказался высоким худым мужиком в очках одних с Диком лет, одетым в дорогущий костюм. Стригли его, похоже, там же, где и Президента — прически были абсолютно идентичными. Но двигался он почти как Поль Синклер, бесшумно и плавно.

— Здорово, Риди, — они пожали друг другу ладони с преувеличенно серьезным видом. Через секунду Дик отдернул руку с воплем, — Повелся, — с восторгом сказал Салливан.

— Черт, Энди, этому фокусу с током уже лет сто, сколько ж можно? — деланно возмутился Дик. Глаза у него, тем не менее, были довольные, — Позволь тебе представить — мой подопечный Чарли Рихтер. Он — то еще золотце, поэтому током его советую не бить, дабы избежать неприятных последствий.

— Насколько неприятных? — серьезно спросил Салливан. Риди ухмыльнулся: