— А я тебе не верю, — ухмыльнулся Альберт. Однако он не сделал ни единой попытки увести её и запереть, так что Лин предположила, что он просто с ней играет. Как хищник с жертвой.

— Ну, пожалуйста, — протянула она, состроив жалобные глазки. Он шагнул к ней, оказавшись так близко, что Лин чуть не касалась его футболки.

— А что ты можешь предложить взамен? — вкрадчиво прошептал он, наклоняясь к ней. И тут Лин испугалась по-настоящему. Видимо, страх отразился в её глазах, потому что Альберт удовлетворённо улыбнулся и отстранился.

— Ладно, на первый раз прощаю, — бросил он. — Всё равно ты не сможешь выбраться наружу. Все двери заперты.

Он развернулся и зашагал по коридору прочь от лестницы. Лин ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. И всё же кое-что в его словах заставило её призадуматься. "Все двери заперты". Это значило, что из этого места существовал не один выход.

Вместе с Альбертом Лин вернулась в гостиную. Малыш сидел в том самом кресле, где она его оставила, и допивал свою бутылочку. Альберт развалился на диване, Лин тоже, но подальше от него. Когда черноглазый вампир находился рядом, её сердце начинало колотиться слишком быстро, и она не хотела, чтобы он это заметил.

— Эй, Малыш, принеси ещё одну бутылку и стакан, — позвал Альберт. "Медведь" покорно поплёлся на кухню.

— А он не обижается? — спросила Лин, глядя ему вслед. — Вы всё время посылаете его за чем-нибудь.

— С чего бы ему обижаться? — удивился Альберт. Однако Лин не была так уверенна. Глядя на угрюмый вид Малыша, она готова была поспорить, что он не очень-то доволен таким обращением. Да ещё это прозвище. Разве нормальному мужику, к тому же такому крупному, может понравиться, когда его называют Малышом?

На несколько минут, которые понадобились Малышу, чтобы дойти до кухни и обратно, Лин осталась наедине с Альбертом. Они ничего не говорили и лишь молча смотрели друг на друга. Чёрные глаза Альберта скользили по ней, будто разглядывая какую-то диковину, и от этого взгляда Лин хотелось просочиться сквозь спинку дивана. И всё же что-то мешало ей просто встать и уйти.

— Ты меня боишься. Почему ты не убегаешь? — тихо спросил он. Лин показалось, что в чёрных глазах мелькнуло удивление, но, может быть, ей просто показалось. Отвечать на вопрос ей не хотелось.

— А тебя это заводит, да? Когда люди тебя боятся? — выпалила она, пытаясь громким голосом заглушить стук своего сердца. Альберт медленно покачал головой.

— Когда я только стал вампиром, меня это заводило, — признался он. Его глаза вдруг показались Лин очень усталыми. Усталыми и старыми. Такими, как у её бабушки, когда она лежала на софе, глядя в потолок, и ей ничего было не нужно.

— С тех пор прошли века, — продолжил он. — Теперь человеческий страх меня не возбуждает. Мне просто скучно. Ты ведёшь себя необычно, поэтому ты меня забавляешь. И хоть ненадолго развеиваешь мою скуку.

— Значит, ты со мной играешь от скуки, — протянула Лин. Почему-то у неё больше не получалось на него сердиться. Ей просто было грустно и немножко жаль его.

— Можно и так сказать, — согласился Альберт. Внезапно он потянулся к ней и коснулся рукой её щеки. Лин почувствовала, как горит её кожа под его пальцами. Она хотела отодвинуться, но не могла пошевелиться, зачарованная его чёрными глазами.

— Но ты не бойся меня, ребёнок, — тихо сказал он. — Я ещё никогда не убивал детей.

В этот момент в гостиную вошёл Малыш с бутылкой и стаканом и взъерошенный после сна Тони. Лин резко сбросила руку Альберта и прижала ладони к своим горящим щекам.

— Добрая ночь, Альберт, — поздоровался Тони. — О, Лин, и ты здесь! Ты не заболела? У тебя лицо всё красное.

— Со мной всё в порядке, — выдавила Лин, восстанавливая дыхание. — Здесь просто жарко.

— Я бы предложил открыть окно, если бы они тут были, — усмехнулся Тони, плюхнувшись на диван между ней и Альбертом. — Малыш, ты не принесёшь мне кофе?

— А самому слабо? — буркнул Малыш. — Или ноги отваляться?

— Я только попросил… — обиженно протянул Тони, но Лин перебила его.

— Пойдём сами на кухню, ты сделаешь себе кофе, а я посмотрю, что ещё у вас есть в холодильнике.

Однако Лин не успела подняться на ноги. Её голова закружилась, в ушах зашумело, а глаза застлала пелена. Девушка бессильно откинулась на спинку дивана. И в этот миг она услышала у себя в голове голос. Это был голос её бабушки!