Это было самое прекрасное время в его жизни.

Родители Чудовища уже умерли. Единственным, кто хоть как-то напоминал ее приятеля, оказался потрясенный Тоби Кумбз, молодой человек, помогавший Элизабет поставлять провизию для школьных пикников. В газетах много раз мелькала фотография, сделанная на вечеринке в честь Хэллоуина, где Тоби и Элизабет, переодетые в колдунов, раздавали пунш из чаши с изображением скрещенных костей и надписью "ЯД".

На пятый день, поскольку Элизабет так и не начала говорить, "Комета" поместила на первой странице сюжет о нарушившей супружескую верность поп-звезде. В боковой колонке содержалось обещание рассказать о чудовищной медсестре на следующих страницах газеты, однако Скоби удалось всего лишь взять несколько интервью у бывшего директора школы Эш-Гроув, помнившего Элизабет еще ученицей. Оказалось, что она была герл-гайдом. Гарри оплатил свой отпуск на Майорке, продавая фотографии, на которых ведущий программы "Флаг отплытия" вручал Элизабет премию "За спасение жизни".

Скоби чувствовал себя так, будто его предали. От взгляда на звезду, застигнутую врасплох светом вспышки с некоей блондинкой в мини-юбке, с которой он надеялся сойтись по приезде в Лондон, Скоби охватила паника. Что, если в завтрашнем номере "Кометы" не будет и боковой колонки?

Репортеры, приехавшие первыми, уже перекочевали обратно в Бристоль и Лондон. Сюжет до сих пор не терял актуальности — в телевизионных новостях он освещался сразу же за большими международными событиями, — но с каждым днем терял свою значимость.

Скоби боялся, что "лошадка" вот-вот сбросит его.

Они встретились с Данфи за кружкой пива. Хотя полицейскому здорово влетело от Слоумена за то, что он первым делом позвонил Скоби, именно он был тем самым человеком, который, пусть даже по случайности, поймал убийцу. Данфи уже почти уразумел то, что Скоби знал с самого начала: сойдя с мотоцикла, чтобы проверить "хонду" в канаве, он совершил самый важный поступок в своей жизни.

— Вот медицинский отчет. — Данфи вытащил из куртки папку. — Я сделал ксерокс.

Скоби просмотрел отчет. Элизабет, естественно, подвергли серии исчерпывающих тестов, даже сделали рентген черепа в надежде найти опухоль, которая могла бы объяснить отклонения в ее поведении.

Он пробежал глазами множество медицинских подробностей и кое-что нашел.

— Мне нужно позвонить.

На следующий день его статья красовалась на первой полосе "Кометы":

Одетые в теплые пальто полицейские растянулись в неровную линию и побрели по влажной пустоши, отыскивая свежеперевернутый дерн. Серое небо предвещало мелкий дождик.

Корреспондент из "Зеркала" сделал Скоби комплимент по поводу его "жестокой девственницы". Теперь уже все средства информации — даже Би-би-си — называли Элизабет "девственной медсестрой-чудовищем".

— Как вы думаете, они что-нибудь найдут? — спросил Скоби другого журналиста, валлийца, нос которого приобрел малиновый цвет от чрезмерного употребления виски.

— Будем надеяться, что нет. Этого хватит еще на добрый месяц. Куда лучше, чем сбежавшая пума или девочка в колодце.

— Из-за чего такое происходит?

— Это витает в воздухе. В семидесятые количество преступлений — изнасилований, убийств, коллективных нападений — ежегодно возрастало на десять процентов. В восьмидесятые — на двадцать три процента. Теперь — на тридцать один. Это какой-то общественный вирус, какая-то эпидемия. Человек просто подхватывает эту хворь, идет и… убивает.

— Значит, вы будете рассматривать все под таким углом зрения?

Журналист фыркнул:

— Нет, конечно. Игрокам не нужна болтовня о философских заболеваниях. Им нужно найти, на что свалить вину. Обычно причина лежит где-то поблизости. Может, виноват сатанинский "хэви метал".

Коллекция лазерных дисков Элизабет была небольшой и вполне обычной: мюзиклы Эндрю Ллойда Вебера, легкая классика, используемая в телевизионной рекламе, группа "Возьми это". Никто не смог бы утверждать, что владение и бродвейской, и уэст-эндской записями "Кошек" могло привести к убийству девятерых детей.

Шеренга полицейских на что-то наткнулась, но это было всего лишь старое ведро, застрявшее в канаве.

— Есть ли связь с фильмами ужасов? — спросил Клуз.

Скоби об этом уже думал.

— У Элизабет нет видео.

— Жаль. А у ее приятеля?

Разговаривая по телефону, Скоби представил, как редактор с засученными рукавами меряет шагами шумный офис, а его верные корреспонденты подбегают к нему со свидетельскими показаниями и срочными сообщениями.

Скоби попытался вспомнить гостиную Тоби Кумбза. Парень отказался говорить с ним после статьи о "жестокой девственнице". Репортер задумался, не было ли клеймо "приятеля чудовища" хуже, чем открытое заявление о том, что он даже не занимался с ней сексом.