Герберт сполз на пол, чувствуя, что сейчас задохнется от хохота.

— И тогда он подарил тебе мыло?

— И еще много чего.

— Дай угадаю — разные тяжелые предметы с острыми углами?

— Да, с ним прямо пароксизм щедрости приключился, я едва успевал их ловить… С тобой все в порядке?

Распластавшись на полу, виконт бессильно махнул рукой. Альфред был просто неисчерпаемым источником веселья. Жаль, что будучи бессмертным, он не мог поблагодарить друга за лишние пару лет жизни.

Но то, что юный вампир произнес далее, заставило Герберта умолкнуть с открытым ртом.

— В общем, Эрик благородный человек с прекрасной душой. Как жаль, что ему приходится прятаться под маской.

— Что-что?

— Его лицо полностью скрыто черной маской, — Альфред вздохнул. — Сдается мне, что он носит ее не украшения ради.

— Мне жаль, — сказал Герберт с интонацией, с которой говорят о несчастном случае, произошедшем в бельгийском Конго или на Аляске. То-есть, где-то очень далеко от дома.

— Да, у Призрака Оперы несчастная судьба, — продолжил Альфред, — но скоро все изменится.

Ранее сочувственно кивавший, виконт вздрогнул. Вдохновенный тон Альфреда нравился ему все меньше. Сейчас юный вампир напоминал генерала, который на полном серьезе утверждает, что враг будет побежден к Рождеству, а по возвращению домой каждого солдата ждет горшок с курицей. Но полководцы почему-то забывают упомянуть, что оное Рождество наступит через 10 лет, а горшок будет один на всю деревню.

— Потому что мы ему поможем, — снисходительно объяснил юный вампир.

— Мы?

— То-есть, ты.

— Я?

— Ага. Ты поможешь ему наладить личную жизнь.

Герберт приосанился, игриво покачал ногой.

— Ах, ты мне льстишь, cheri! Нет, я бы помог, конечно, но ведь я люблю только тебя! Кроме того, не уверен что Эрик заинтересован таким видом отношений. Мне совсем не хочется, что бы он… подарил мне мыло.

— Нет, — терпеливо объяснил Альфред, — я имел в виду, что ты поможешь ему воссоединиться с фроляйн Даэ.

— ЧТО?!

— Не переживай так, Герберт, милый. Нервные окончания не восстанавливаются.

— Ничего, у вампиров восстанавливаются, если их в святую воду не окунать.

— Пока ты спал, я уже все продумал. Призрак Оперы влюблен в Кристину Даэ — это всем известно. Но увы, девица отвергла его ухаживания, променяв Эрика на какого-то бесполезного аристократишку…

— Хм-хм.

— … Кристина Даэ выбрала деньги и титул. Но еще не поздно удержать ее от рокового шага! — возвестил Альфред, — Нужно рассказать ей, какой Эрик замечательный человек и как больно его ранит ее уход. Этим займешься ты.

— Почему я-то?

— Потому что у тебя французский лучше, — скромно сказал Альфред. — А мой словарный запас ограничен, с ним о серьезных материях не порассуждаешь.

Здесь Альфред был прав. Нельзя взывать к чувствам девушки, оперирую такими фразами как «Добрый вечер,» «Париж — столица Франции» и «Где уборная?» Но фон Кролоки так просто не сдаются.

— Тебе не кажется, что с моей стороны это будет лицемерием? — Герберт гнул свою линию. — Зачем я буду предлагать Призраку то, что мне самому даром не нужно?

Юный вампир задумался, но вскоре его лицо прояснилось.

— Если ради хорошего дела, то можно и душой покривить.

— Я вампир, у меня нет души.

— Покриви тем, что есть.

— Ага, вот сейчас найду лук со стрелами и пойду девиц уговаривать. А крылья у меня сами собой прорежутся! — взорвался Герберт. — Вот скажи, какого ангела я, вампир, буду помогать двум смертным во время моих каникул?! Я виконт фон Кролок, а не сваха на заработках!

— Просто… просто Призрак проявил гостеприимство.

Герберт снова уселся на пол и принялся задумчиво заплетать волосы. Гостеприимство… Вампиры очень серьезно относятся к гостеприимству. Тон здесь задает Дракула — несмотря на то, что его родословной можно дважды обмотать земной шар по экватору, он самолично открывает гостям дверь и помогает с багажом. А его дочери всегда приходят пожелать постояльцу добрых снов… иногда раза три за ночь. Но и другие семейства не отстают в плане гостеприимства. В любом респектабельном вампирском замке вам предложат спальню с огромными сводчатыми окнами, выходящими на обрыв с журчащей горной рекой или на скалу, поросшую узловатыми соснами.! Частью сделки так же является кровать, увешанная бязью паутины, массивный дубовый шкаф, который шатается, если моль внутри ведет себя слишком разнузданно, и толстый слой пыли, который способствует отличной звукоизоляции…