Уже несколько дней Люба исподтишка наблюдала за матерью, подсматривая в щель чуть приоткрытой двери. Она понимала, что Ирина Анатольевна на грани потери рассудка, ей было невыносимо жаль ее. Страшно хотелось подойти, обнять родного человека за плечи, отвлечь и успокоить, но природная гордость не позволяла перешагнуть самой же установленную черту.

Ирина в очередной раз сняла трубку, чтобы послушать гудки, но их и в помине не было. Она положила и вновь сняла трубку, опасаясь, что АТС отключила телефон, но в этот раз услышала четкий голос телефонистки:

– Это квартира Казаковых?

– Да, да! – обрадованно закричала она.

– Вас Москва вызывает, – известил серый и монотонный голос.

– Большое спасибо, девушка, – поблагодарила она, но та ее уже не слышала.

В трубке что-то щелкнуло и заговорила сестра:

– Алло, Иришка, алло.

– Да, Анюта!

– Я все узнала про Вершковых.

– Рассказывай! – У Ирины учащенно заколотилось сердце, во рту пересохло. Вот сейчас! Сию минуту она узнает о судьбе потерянного сына…

– В Москве действительно проживали Вершковы, – начала Анна Анатольевна, – которые переехали из нашего города. С ними был сын Саша, которого Инга Сидоровна родила уже в зрелом возрасте, перед самым приездом в столицу.

– Это мой сын! Мой! – перебила сестру Ирина Анатольевна. – Мне подсказывает материнское сердце.

– Да пойми же ты, они не усыновляли его, я сама видела документы.

– Федор Степанович был первым секретарем обкома партии, с его связями не составило бы особого труда сделать любые документы, – уверенно произнесла старшая Казакова. – Но ты сказала, проживали. Они что, уехали из столицы?

– Инга Сидоровна и Федор Степанович погибли в автомобильной катастрофе, – ошарашила своим сообщением младшая сестра.

– А мальчик!? Что с моим сыном?! – Ирина Анатольевна еле удерживала телефонную трубку в дрожащих руках. Ноги тоже отказывались повиноваться и она села прямо на пол.

– Он двенадцатилетним попал в детский дом, но в какой, я пока не знаю.

– Сестренка, милая, найди мне его! – взмолилась обессиленная женщина.

– Конечно! – заверила та. – Сделаю все, что в моих силах.

– Ты помнишь бабушкину серебряную цепочку, которую та передала матери, а она в свою очередь мне?

– С подковкой? – спросила Анна Анатольевна. – Там еще на обороте было что-то мелко написано.

– Да. «Моей Анюте, от Прохора». Мама рассказывала, что за бабушкой ухаживал подполковник царской армии, вот он и сделал ей этот подарок.

– К чему ты вспомнила о цепочке?

– Я надела ее на шею сыну. Не исключено, что она и по сей день на нем.

– Заканчивайте. Время истекло, – предупредила добросовестная телефонистка.

– Ладно, если что-нибудь выясню, я тебе сразу перезвоню, – успела крикнуть Анна перед тем, как линию заполнили короткие гудки.

Ирина Анатольевна выронила трубку и откинулась на спину.

– Не лежи на полу, мама, а то простудишься. – Ирина не заметила, что дочь уже давно находится поблизости. – Давай я тебе помогу. – Люба приподняла мать, перехватила ее под руки и посадила в кресло. – Посиди здесь, а я пока чайник поставлю.

– Не уходи. – Ирина Анатольевна схватила ее за руку. – Побудь со мной. – Девушка присела на подлокотник кресла, прижалась лицом к лицу матери и, удерживая слезы в уже влажных глазах, сказала:

– Мамочка, родненькая, прости свою непутевую дочь, – и градом брызнули слезы. – Я все видела! Видела, как ты переживаешь!

– Глупенькая ты у меня. – Мать взяла голову дочери в руки и поцеловала ее в лоб. – Обещай мне, что никому, ничего не расскажешь, пока мы не отыщем твоего братца.

– Обещаю! – Люба ласковой рукой провела по щеке матери.

– Даже родным братьям.

– Обещаю! – уверенно повторила дочь. Невыносимо медленно тянулись дни, недели, а долгожданных вестей все не поступало. Ирина Анатольевна несколько раз созванивалась с сестрой. Казалось, простое дело, а тянулось бесконечно. Люба закончила школу с золотой медалью и подала документы в медицинский институт. И вот наконец-то сестра нашла детский дом, но Александра там уже не было. Он закончил школу и уехал, никому не сказав куда.

Из бесед в детдоме Анна Анатольевна узнала про серебряную цепочку с подковой, с которой мальчик не расставался ни при каких обстоятельствах. След вновь был потерян. Но теперь у старшей Казаковой были надежные источники и она верила, что удача рано или поздно улыбнется им.

В институт дочь поступила без усилий. Как медалистка, сдав единственный экзамен на пятерку, она с головой ушла в учебу.

Осенью вернулся из армии Сергей. Отношения с сестрой у него, как ни странно, установились добрые. Если они и не любили друг друга, то по крайней мере как-то уживались.