Видалъ я также генераловъ, видалъ университетскихъ главъ во время посщеніе университета ея величествомъ; видалъ доктора во всей слав, во глав его школы въ торжественные дни — зрлище поразительное — и много другихъ лицъ. Никогда, правда, не удавалось мн видть покойнаго мистера Томаса Крабба, но я увренъ, что онъ внушилъ бы мн то же самое чувство, съ которымъ я каждый день смотрлъ на Джорджа Чампіона, ныншняго «школьнаго птуха» доктора Бирча.

Когда я воображу, какъ бы я предложилъ ему какую нибудь сумму, чтобъ онъ приколотилъ въ дв минуты всхъ и выбросилъ самого доктора за окно, я всякій разъ думаю, какой великодушный этотъ человкъ — сидитъ себ спокойно, въ самомъ лучшемъ расположеніи духа, ршаетъ задачи уравненія и добивается смысла въ греческихъ трагедіяхъ. Онъ могъ бы схватить столбы классной залы и обрушить весь домъ, еслибъ только захотлъ. Онъ могъ бы запереть дверь и уничтожить всхъ насъ до одного, какъ Антаръ, любовникъ Ибли; но онъ щадитъ нашу жизнь. Онъ не колотитъ никого безъ причины; но зато бда человку, его оскорбившему!

Мн кажется, что быть сильне другихъ большое наслажденіе. Оттого-то на широкомъ лиц Джорджа Чампіона такая ясная веселость; оттого онъ смотритъ на васъ съ такимъ великодушнымъ спокойствіемъ своими голубыми глазами.

Онъ непобдимъ, — непобдимъ ршительно. Назадъ тому шесть лвъ онъ былъ уже въ силахъ устоять противъ Франка Дависона (нын офицера въ Индіи, брата бдняжки маленькаго Чарлея, за которымъ миссъ Раби ухаживала съ такою нжностью). Франку было тогда семнадцать лтъ и онъ былъ школьнымъ птухомъ Бирча. Мальчика насилу оттащили въ сторону, и Франкъ, глядя на него съ удивленіемъ, тогда же предсказалъ, что онъ совершитъ великіе подвиги. Преданія о битвахъ переходятъ въ школахъ отъ поколнія къ поколнію, такъ что въ Родвель-Реджисской школ существуютъ преданія о событіяхъ, совершившихся въ старое время доктора, лтъ сорокъ назадъ.

Сраженія Чампіона съ молодымъ Тэтбэри Петомъ, котораго онъ повалилъ и таскалъ по полу, съ лодочникомъ Блекомъ и съ тремя мальчиками изъ пансіона доктора Уоншота, были извстны каждому. Онъ всегда выходилъ побдителемъ. Но онъ скроменъ и добръ, какъ вс необыкновенные люди. Характеръ у него благосклонный, смлый и честный. Онъ не въ состояніи писать такихъ стиховъ, какъ молодой Пиндеръ, или читать такъ греческія книги, какъ Лаврентій Префектъ, эта настоящая бездна учености, — бездна, въ которой, по словамъ Принса, помстились бы знанія учениковъ всхъ шести классовъ; но онъ длаетъ свое дло основательно, толково и способенъ быть самымъ храбрымъ солдатомъ, отличнымъ сельскимъ пасторомъ и честнйшимъ англійскимъ джентльменомъ, какой только бывалъ когда либо.

Джорджъ добродушенъ и лнивъ. На двор школы есть скамейка, на которой онъ готовъ валяться по цлымъ часамъ въ свободное отъ ученія время, и въ это время онъ такъ снисходителенъ, что самый меньшій изъ воспитанниковъ можетъ подойти и разговаривать съ нимъ. Пріятно видть молодыхъ мышонковъ, рзвящихся вокругъ льва. Впрочемъ, ближайшій его другъ и товарищъ маленькій Джекъ Галль, котораго онъ спасъ отъ потопленія на Миллеровомъ Пруд. Ихъ взаимная привязанность представляетъ странное явленіе. Мальчишка прыгаетъ, играетъ, шалить возл великана и постоянно обращаетъ своего покровителя въ предметъ шутокъ. Они никогда не расходятся на большое разстояніе, и въ праздники вы ихъ увидите вмст въ нсколькихъ миляхъ отъ школы. Джорджъ бродитъ тяжелою поступью по лугамъ съ своей палкою, а маленькій Джекъ болтаетъ съ хорошенькими черезъ окна мызъ.

У Джорджа есть на рк лодка, въ которой онъ обыкновенно куритъ себ лежа, а Джекъ работаетъ веслами и катаетъ его. Джорджъ не играетъ въ криккетъ [1] , разв только когда вся школа затваетъ игру на открытомъ пол. Товарищи не въ состояніи съ нимъ состязаться, потому что его шары летаютъ какъ пушечныя ядра. Я видалъ какъ онъ играетъ въ мячъ. Пріятно наблюдать прыжки этого молодца по арен: съ своими блокурыми, разввающимися волосами онъ похожъ на молодого Аполлона въ фланелевой куртк.

Прочія замчательныя личности въ школ доктора Бирча были: Лаврентій Капитанъ, Бэнсъ, прославившійся въ особенности всоимъ великолпнымъ аппетитомъ, и Питманъ, прозванный Росціемъ — за любовь свою къ драм. Къ нимъ должно причислить также Сванки, прозваннаго Макассаромъ — за пристрастіе его къ этой приправ. Онъ носилъ лакированные сапоги, блыя перчатки по воскресеньямъ и, проходя по улиц, заглядывалъ въ окна пансіона миссъ Пинкертонъ (перенесеннаго изъ Чисвика въ Родивель-Реджисъ и содержимаго племянницами покойной миссъ Барбары Пинкертонъ, друга нашего великаго лексикографа, по правиламъ, которыя были имъ одобрены и исполнялись въ точности этою удивительною женщиною).

Были люди, которые осуждали поведеніе мистера Горація Сванки и говорили, что будто бы онъ посылалъ черезъ мистриссъ Рэгглесъ, горничную пансіонерокъ миссъ Пинкертонъ, записки въ стихахъ, вложенныя въ трехъ-угольные слоеныя пирожки, и что однажды миссъ Дидо, которой былъ назначенъ сладкій пирожокъ съ такой начинкою, чуть не подавилась, проглотивъ лоскутокъ бумажки, но я оставляю безъ вниманія эти нелпые толки, очевидно направленные на репутацію завеленія, содержимаго неукоризненными двами.

Разв можно осуждать миссъ Пинкертонъ за то, что, когда она, держа въ рук крючокъ своего зонтика, провожаетъ на гулянье свое стало юныхъ двицъ, это стадо смшивается съ нашимъ школьнымъ отрядомъ, при встрч? А что касается до трехъ-угольныхъ пирожковъ, то я не врю ни одному слову и считаю это выдумкою ревнивой миссъ Бирчъ, которая досадуетъ и на миссъ Раби и на всхъ добрыхъ и красивыхъ женщинъ, которыя имютъ въ виду свои цли …. да, я не врю ничему, или ужь очень сильно ошибаюсь.