Эйлан рассматривала девочку, выискивая в ее лице черты, присущие римлянам. Она вдруг вспомнила Гая. Он – сын префекта. Пожалуй, он мог бы что-нибудь узнать о родных матери этой малышки. Она обязана попытаться выяснить, где они сейчас, пока Валерия еще не привыкла к новому имени и к жизни в Лесной обители.

Эйлан показала девочке, где та будет спать, отыскала для нее льняное платье послушницы, которое потом можно будет ушить по фигуре. Неожиданно она заметила, что, занимаясь вверенной ее попечению девочкой, она все время думает о Гае.

Где он сейчас? Вспоминает ли он ее постоянно, как она его? А может, он околдовал ее, чтобы она думала только о нем и ни о чем другом? Эйлан вздохнула; в ее памяти звучал его голос, пронизанный силой, твердый и решительный; она слышала, как он произносил ее имя с едва заметным акцентом. В воображении всплыло его красивое лицо, стройная фигура; она вспомнила праздничную ночь у костров и как бы вновь ощутила на своих губах его страстный поцелуй.

«Я тогда толком и не понимала, чего он хочет от меня, – размышляла Эйлан. – Я была совсем юной, и ни о чем не догадывалась – и не тревожилась. Теперь я повзрослела и уже кое в чем разбираюсь. От чего я отказалась?» Вдруг ее пронзила мысль: «Неужели я всю жизнь обречена прожить без любви, пока не состарюсь, как Лианнон, и совсем не разучусь любить?»

Кто ответит ей на этот вопрос? Кому можно открыть душу? Дида поняла бы ее, но она сама разлучена со своим возлюбленным и вряд ли проявит сочувствие. А Кейлин просто рассердится, ведь над ней надругались в детстве, да и росла она без любви и ласки. И если уж Кейлин не способна понять ее, то у кого же тогда искать утешения?

Никому она не может сознаться, как ей хочется утолить голод своего сердца, – хотя бы один разок взглянуть на Гая, даже если потом ей никогда больше не придется увидеть его.

Утром следующего дня, нарезая для Сенары хлеб и сыр на завтрак, она спросила девочку:

– Ты помнишь, где в римском городе живут твои родственники?

– Они живут не в городе, Эйлан. Кажется, брат матери какой-то римский чиновник; он пишет письма для префекта лагеря легионеров, что-то вроде этого.

– Вот как? – Эйлан посмотрела на девочку. Боги благоволят к ним, не иначе. Ведь этот человек, наверное, секретарь отца Гая.

Она хотела рассказать Сенаре о своих тайных надеждах, но после некоторых раздумий решила, что не стоит. Если жрицу Лесной обители увидят в обществе римлянина, пострадают обе стороны, даже если это абсолютно безобидная деловая встреча. Впрочем, безобидная ли?

В тот день Валерий, секретарь отца Гая, прибыл на работу возбужденный и расстроенный.

– Умерла моя сестра. Я только что узнал об этом, – сообщил он Гаю.

– Как это случилось? – спросил тот. Они шли по плацу, направляясь к префектуре.

– Это долгая история, – ответил Валерий. – Я потерял всякую связь с сестрой, когда она вышла замуж. Виделись мы очень редко, примерно раз в год.

– Она куда-то уехала?

Валерий усмехнулся.

– Не так уж далеко – в Деву. Но она вышла замуж за британца, и отец отрекся от нее.

Гай кивнул. Если римлянин заключал брак с британкой, даже если она была царской крови, это считалось зазорным. А уж если дочь истинного римлянина убегала с кем-нибудь из местных жителей провинции, ее ожидало всеобщее презрение.

– О смерти сестры мне сообщила одна старая женщина, которая нянчила нас в детстве, – продолжал Валерий. – Я стал наводить справки о муже сестры и выяснил, что он не в ладах с законом. Сам я видел его всего раз или два, но у него есть молочный брат, который служит в наемных войсках. Он-то и сказал мне, что Хадрон принадлежит к Братству Воронов и объявлен вне закона. Дело в том, что у них маленькая дочка, и я понятия не имею, где ребенок и что с ним. Ты случайно не знаком с кем-нибудь из Воронов?

– Да вообще-то знаю кое-кого, – ответил Гай, подумав о Синрике. Учитывая обстоятельства, послужившие причиной его рождения, не было ничего удивительного в том, что Синрик присоединился к Братству Воронов, члены которого поклялись мстить римлянам. Сам он наверняка поступил бы так же, если бы оказался на месте Синрика, размышлял Гай.

– Так или иначе, я должен отыскать дочку сестры. Как я уже говорил, молочный брат Хадрона служит в наемных войсках. Он не женат, и ему некому доверить заботу о девочке. Получается, что я ей самый близкий родственник. Ты можешь представить меня в качестве опекуна маленькой девочки? Последний раз я видел ее еще грудным ребенком. Думаю, сейчас ей лет восемь.

– Сначала нужно найти ее… – медленно проговорил Гай. Возможно, Синрик и знает, куда подался Хадрон со своей дочкой. И возможно, он согласится помочь ему увидеться с Эйлан, ведь он и сам хорошо понимает, что значит жить в разлуке с любимой.

– Ты и вправду можешь помочь мне? – Валерий замедлил шаг. Они подошли к зданию префектуры. Секретарю Мацеллия было известно, что префект не одобряет контактов сына с народом его матери.

– Возможно… – осторожно пообещал Гай. – Попробую попросить одного человека узнать что-нибудь о твоей племяннице.