Шрифт:
* * *
Просите, просите защиты!Глухой, неприветливый мир!Вернулся ограбленный, битыйИз бара сердитый банкир.И видит: любовник в постелиПредался беспечному сну.И руки его захотелиУбить молодую жену.Убил. Но ведь будет же сниться…И — липкая краска ножа…И бросился женоубийцаС тринадцатого этажа.Летел проклиная, сердито,Но ждало его торжество:Он прямо упал на бандита,Который ограбил его!Заутра на шумном вокзале(Ведь ясен преступный мотив!)Любовника арестовали,В убийстве его обвинив.А день был сухой и весенний,И Ангел Расплаты затих,Усталый от всех преступленийИ всех наказаний земных. * * *
Когда Адам брюхатил Еву,Нас даже не было. Но БогНас наказал, поддавшись гневу.Адам, распутник, чтоб ты сдох.И вот – с полвека, на работу!На холоду и в темноте…Как будто бы в штрафную ротуСвободы ради? Те-те-те!Да, Богу будто бы угодно(Что знают книжники о Нем?),Чтоб мы пришли к Нему свободно(Хоть и сгибаясь под ярмом).Бог — всеблагой и всемогущий,Всеведущий? Зачем ЕмуИспытывать меня? (Я в гущеСмолы кипящей все пойму?)Мне говорят, что я агностик(Я этим прозвищем не горд),И мне показывает хвостикХудой зелено-черный черт.Ах, к черту черта! Я три годаГотовлюсь к райскому лучу.Зачем, о Господи, свобода?Блаженства светлого хочу! * * *
Все загадки бытияМы недавно разгадали.Дождь и солнце, ты и я.Над большим кустом азалийСветит каждая струя.На асфальт кидай, роняй,Ливень, светлые медали!Дождь прошел, и от перилТень по мраморному полу.(Нет, не тень, а только полу-.)Парус набирает сил.Красной лапкой зацепилЖелтый листик белый голубь.Спит зеленая змеяВ синеватом ярком иле.В пышном парке ты и я.Много далий, много лилий.Замок в мавританском стиле.Что ж загадки бытия?Мы о них совсем забыли. * * *
Свет, сенокос, ветерок —Помнишь? Июньский? Осенний?Помнишь – веселый щенокЛаял: собака на сене.Весело в мире явлений.Видишь? — Наводит сиреньЛегкую тень на плетень.Черный теленок, мыча,Скачет в телячьем восторге.Свинка в сияньи лучаЕст апельсинные корки.Черные перья грачаПомнишь на светлом пригорке?Светлый, задумчивый сад.Жук переходит дорожку.Помнишь — галчата галдят?Две синехвостки глядятСверху на черную кошку.Нет, не о зле и добреНа деревенском дворе! * * *
Мечеть Омара в Ерусалиме –Как тучный хан в золотистом шлемеВ кафтане, вышитом бирюзой.А церковь нежная МагдалиныСвои девические воланыВозносит, радуя белизной.И охраняет башня ДавидаСон и торговлю пестрого люда(Город могучих, могучих стен!),Но уведет от базарных буднейСветлая церковь Молитвы Господней.(Стань, помолись, не вставай с колен!)В церкви нарядной Гроба Господня(Там у мозаик всегда обедня)Плачет Мария. «Мать, не рыдай…»Недалеко Вифлеем, где справаОт лавок — храм Рождества Христова.Мудрых волхвов приводит звезда. * * *
Я не вернусь в Египет, в Абу-Симбел,Где храмина Рамзеса, дивный символИмперии, которой больше нет.Но в Англии, в шекспировском театреЯ поклонюсь бессмертной Клеопатре:На сердце от нее легчайший след.Я помню луч на синем скарабееВ Каире, в примелькавшемся музее.(Да, пирамиды. Помню, да. Закат.)Египет. Без жрецов, без фараонов.Песок холмов, песок пустынных склонов.(Верблюды, Сфинкс. Я помню двух ягнят.)Я не вернусь в святилище КарнакаИ тайного магического знакаНе разгляжу в сиянии луны.Но я храню на сердце — посмотрите! —Тот милый облик нежной Нефертити,Бессмертной фараоновой жены. * * *
Здесь есть дольмены. Но друидов нет,А я бы повидал друидов.Солнцепоклонник пел, встречая свет;Теперь не празднуют восходов.Друидов нет. Есть миллионы жертв,Но нет ни жертвоприношений,Ни пения магических торжеств,Ни погребальных заклинаний.Мы бардов слушали в таверне на реке.Какие скучные баллады!Сказали нам на гэльском языке,Что были магами друиды.А в замках сумрачных, где гулок звук,Мы не встречали привидений.Им так наскучило пугать зевак,Любителей старинных зданий.Готические лилии у луж —Аббатство, дождь, и путь к руинам,И солнце, озарившее витраж,Уже не видное друидам. * * *
Пестрые домики, узкие улочки.Двигалась мерно процессия.Трон кружевной раззолоченной куколкиПели монахини в честь Ее.Как разрумянено мелкое личико!Разве Она — Богородица?Что ж, заступись и за нас, невеличка,Нежная вестница Сына, Отца!Знойная глушь голубой Португалии,Серые ослики, пыльный дизель.Как эти люди здесь умирали и —Верили в вечную жизнь!Верили в то, что замолит ПресветлаяТемные наши грехи,Что воссияют у Бога ПредвечногоДуши, беспечно легки.Голубь и луч в тишине баптистерия,В мраморной чаше вода.Так надоело мое маловерие,Ангел Хранитель мой… Да?