Следующее утро, к радости Авроры, было ясным и солнечным. Ровно в десять раздался громкий стук в дверь. Лансон, у которого глаза на лоб полезли от удивления, бросился открывать.

— Я приехал к миссис ван Клив, — заявил гость, как только дверь отворилась.

— Я должен убедиться, что… — неуверенно пробормотал Лансон.

— Доброе утро, — перебила его Аврора, спускаясь вниз по лестнице. На ней было ярко-зеленое шелковое платье с множеством накрахмаленных нижних юбок. Хрупкую талию подчеркивал сверкающий поясок.

— Как ты хороша, дорогая! — воскликнул Дэмьен. — И самое главное — пунктуальна. Вижу, я не ошибся в тебе, Аврора. Ты спокойна, как лесное озеро.

Тут, привлеченная шумом, в дверях библиотеки появилась Джиана. Она недоуменно переводила взгляд с матери на высокого, красивого господина, который тоже с интересом посмотрел на нее.

— Вы — дочь Авроры? — вскричал он. — Хороша, хороша! Но, признаться, ваша мать лучше, уж не обижайтесь! Как ваше имя?

— Джорджиана ван Клив, сэр!

— Нет-нет, — перебила со смехом Аврора, — она не Мэри и не Пруденс

— Понятно, — улыбаясь, молвил Дэмьен. — Я и не сомневался в том, что у тебя отменный вкус. Ну пойдем. Джорджиана, может статься, что вы не увидите вашу маму за обедом!

— Но кто же вы, сэр? — едва сумела вымолвить Джиана.

— Кто-кто! Разумеется, я — Дэмьен Арлингтон.

— А чем вы занимаетесь? — настойчиво спросила Джиана,

— Занимаюсь? — удивленно переспросил незнакомец. — Если вас это и в самом деле интересует, я спрошу у своего слугн.

Джиана ничего не понимала.

— Возможно, я разузнаю все этим же вечером, — пообещал Арлингтон — Пойдем, Аврора!

Джиана услыхала смех матери и повернулась к Лансону.

— Пожалуй, мне надо поговорить с мистером Хардести, — задумчиво произнесла она.

Аврора все еще смеялась, когда Арлингтон подвел ее к открытой коляске. Внезапно оно заметила герб на дверце и только сейчас обратила внимание на то, что кучер ее поклонника, Нэд, был в ливрее.

— Что так развеселило тебя, Аврора?

— Моя дочь, — ответила женщина. — Думаю, очень скоро вы получите от нее приглашение на официальный прием.

— Милая девушка. Буду с нетерпением ждать этого приглашения.

— Но мы должны выяснить еще кое-что, — с улыбкой проговорила Аврора. — Кто же вы, сэр? Что за герб у вас на карете?

— Ты хочешь услышать все мои имена, любимая? Что ж, изволь. Я — Дэмьен Ивэ Сент-Клэр Арлингтон, восьмой герцог Грефтон.

— О Господи! — выдохнула Аврора. — В таком случае вы совершили ошибку, сэр… простите.., ваша светлость!

— Нэд, трогай! — крикнул герцог кучеру. — Какую ошибку, Аврора? — спросил Дэмьен, взяв женщину за руку.

— Я — Аврора ван Клив. Занимаюсь бизнесом и… торговлей!

— Да, конечно, мне это известно, дорогая. Я всегда терпеть не мог глупых женщин, а увидев тебя, понял, что ты — выдающаяся личность. Я так решил, несмотря на твою дурацкую привычку стоять посреди улицы, ничего не замечая.

— Я… я думала о том, как приспособить грузовое судно «Орион» для перевозки пассажиров в Америку.

— Бедные ирландцы! Но что поделаешь, им нет смысла здесь оставаться. И что, ты решила эту проблему?

Аврора покачала головой:

— Нет, я думала о вас, — призналась она.

— Надо же, и мне всю ночь покоя не давали мысли о тебе!

— Но вам известно, кто я такая?

— Разумеется, — с готовностью ответил Арлингтон. — Неужели ты полагаешь, что я мог не разузнать всего о женщине, на которой собираюсь жениться?

— Жениться?

— Мой сын Эдвард, лорд Дансгебл, сообщил мне, что твой муж, очень кстати отправившийся на тот свет, был порядочным негодяем. Твой папаша продал тебя ему, когда тебе было всего лишь семнадцать.

Аврора удивленно смотрела на герцога.

— Возможно, Мортон ван Клив и был негодяем, — медленно произнесла она, внезапно вспомнив все годы, прожитые с Мортоном. — Я ничуть не сомневаюсь, что если бы он только мог предположить, что я возьму его дело в свои руки, то заключил бы сделку с самим дьяволом, чтобы помешать мне. А мой отец… Он был баронетом, но он играл, и даже голубая кровь не могла спасти его от верной гибели. Мортон ван Клив принял верное решение; он купил меня у отца, и я стала еще одним его приобретением. Мы никогда не любили друг друга. Он, пожалуй, и вправду был мерзавцем… — Аврора внезапно замолчала. Какого черта она изливает душу перед незнакомым человеком?!