И вообще, каждый сверчок должен знать свой шесток. Полицейскому надо быть на виду, а обычным людям находиться в стороне.

Так что – никаких погромов! И вообще ничего, что нарушает тоскливую жизнь горожан.

3.

Впрочем, не всегда так бывает. В каких-то ситуациях Иван предпочитает находиться в тени.

Стоит навытяжку и ест глазами начальство. Ждет, когда оно соизволит к нему снизойти.

Иногда держит оборону где-то на дальних подступах. Кто-то захочет приблизиться, а он сразу: ни-ни.

Ну что за спешка такая? Словно первые лица только и ждут, чтобы с вами поговорить.

Не ждут, знаете ли. Вообще люди интересуют их, постольку они составляют население.

Если начальники не смыкают глаз, то из-за всех сразу. Какой-нибудь Петров или Сидоров им не интересны….

Такое важное дело у Блинова. Правда, те, ради кого он старается, не особенно его замечают.

Нет чтобы в газете упомянуть о том, что полицейский предпочел замерзнуть, но не оставил свой пост.

И вообще, обратили бы внимание на то, что рядом с важной особой некто перетаптывается, потирает руки, выглядывает во все глаза.

Конечно, это любовь. Тут требуется чувство значительно большее, чем верность присяге.

Из-за такого чувства можно погибнуть. Тем более что теперь полиция борется не с мздоимцами, а с террористами.

До чего дошло: сам Александр Третий подвергся нападению. Карета – в щепки, государь выброшен взрывом, двое прохожих убито наповал.

Никому не пришло в голову подумать об охране, а ведь ей первой пришлось пережить смятение.

Когда взвился столб из огня и дыма, все рванули туда. Сами были готовы изойти пламенем, лишь бы государь остался жив.

Окажись Иван рядом, он повел бы себя так же. Не думая ни секунды, принял бы смерть.

Теперь понимаете, что такое полицейская служба? Не от сих до сих, а до самого конца.

4.

И все же повода для поступка нет. Пусть хоть сто раз отогнал особенно активных граждан, но это не то.

Хотел бы спасти губернатора от террористов, но он не попадает в поле их зрения. Совсем иные фигуры они берут на прицел.

Как оказалось, Ивану нужно немного подождать. Через какое-то время настал его час.

Его поступок сразу заметили. Не обошлось без реакции печатных изданий.

Место для сообщения выбрали особое. Совсем недалеко от информации о развлечениях принца и дне рождения короля.

Причем если царствующие особы ничем не отличились, то Блинов совершил нечто экстраординарное.

Прямо сюжет для небольшого фантастического романа. Никакого сравнения с полетами на Луну.

К девятисотым годам прошлого века космические путешествия стали привычными. По крайней мере, в бумажном своем варианте.

Здесь же событие исключительное. Если бы о нем сообщили не на второй, а на первой странице, это не было бы преувеличением.

5.

Так всегда с этими Блиновыми. Только решишь, что больше ничего не будет, как следует продолжение.

Чуть ли не руками начинаешь размахивать. Можешь от волнения задеть соседа по столу читального зала.

Самое главное, что ничто не предвещало. Просто перелистывал подшивку “Волыни”.

Все уже давно найдено, а это на всякий случай. Вдруг какие-то подробности о недавних событиях.

К тому же интересно, как складывалась жизнь после. Так же, как прежде, или с поправкой на погром.

Представьте себе, ничего особенного. Даже находились занятия для акушерки Эпштейн.

Правда, гробовщик Семенов тоже не скучал. Близкие умерших могли быть уверены, что он все сделает как полагается.

Это и есть цикл жизни. Встречает тебя проворная Эпштейн, а провожает мрачный Семенов.

Основные события происходили между. Через какое-то время после встречи с роженицей и задолго до свидания с гробовщиком.

Тут “Волынь” – незаменимый помощник. Точно разъяснит, чему в этот промежуток лучше посвятить себя.

Рестораны предпочтительнее свои, а театры – чужие. Кто не захочет ненадолго почувствовать себя столичным жителем.

На этих представлениях не только актеры, но публика парит над обыденностью. Так нарядятся, что сослуживцы не признают.

Казалось бы, зачем им украшения? Ведь после спектакля они выйдут на площадь с непросыхающей лужей.

Видно, в этом и есть удовольствие. Только что посетил столицу, а через мгновение вернулся назад…