Королевские апартаменты, где я поселился, состояли из семи больших комнат, выходивших на монастырскую крышу. Стены нашей с Таши комнаты были покрыты восхитительными фресками, на полу был паркет, по которому в отличие от нашего ло-мантангского жилища очень приятно ступать босиком. Сказанное, естественно, относится к летнему периоду, но сейчас в Царанге ночью было так холодно, что нам пришлось завесить оба окна палаткой. Мустанг — земля крайностей: днём воздух прогревается до 32°, а ночью температура падает до нуля. Но дворянство обязывает, и нам пришлось делать вид, что мы весьма удовлетворены комфортом, хотя втайне завидовали Калаю, устроившемуся на кухне. Санитарные удобства были в монастыре выше всяческих похвал, особенно если вспомнить, что в Версале нет ни ванн, ни туалетов.

Я получил редчайшую возможность наблюдать за бытом монастырских обитателей.

Монастыри составляют важный аспект жизни в Мустанге точно так же, как, говоря о средневековой Европе, нельзя обойти молчанием роль церкви и монахов. Однако здесь следует провести чёткую грань между буддийским вероучением и церковными учреждениями. Буддизм учит, что жизнь — цепь страданий, иллюзия чувств и незаконченное состояние; человек поэтому должен стараться избавиться от причин своих страданий, которые заключены в разнообразных желаниях и неукротимых потребностях. Он должен подчиниться восьми правилам (ещё говорят — «пройти восемь путей»): верно верить, верно желать, верно говорить, верно вести себя, верно жить, верно работать, верно думать и верно наставлять. Лишь после этого человек достигнет состояния, называемого нирваной.

Принципы, изложенные Буддой при жизни, не являются религией. Учитель не упоминал ни о боге, ни о душе. Но с течением времени учение расширилось, вобрав в себя верования, существовавшие в Индии ранее. Ламаизм, или тантристский буддизм, в том виде, как он сформировался в Гималаях, превратился в невероятно сложную религию, приверженцы которой раскололись на бесчисленное множество сект. Но фундаментальное верование осталось. Жизнь, таким образом, лишь иллюзия греховных чувств, и человек, следуя восемью путями, должен стремиться к совершенству.

Монахи, принадлежащие к тибетскому буддизму, в отличие от служителей других культов не распространяют свою религию. Они просто посвящают собственную жизнь поискам нирваны. Остальная часть смертных вынуждена сочетать мирскую жизнь с попытками обрести совершенство. Монахи идут к свету как бы коротким путём, пользуясь методами, которым учат в монастырях. Это методы как физического свойства (например, практика йоги), так и мистического.

Учителями выступают ламы или гуру (учителя), владеющие тайнами этих методов. Бесконечное повторение священных текстов, скажем, развивает сосредоточенность. Сидя перед статуей Будды, следует представлять в воображении, как он выходит из цветка лотоса. Медитация имеет психологическую цель — отделить человека от его нынешнего существования, желаний и иллюзий, подвести сознание к, так сказать, «преднирванному» состоянию. На это уходят годы практики, и подчас для этого требуется полное одиночество. Недаром монахи так охотно уходят жить в пещеры, подобно христианским отшельникам, искавшим бога в пустыне.

Подходить к тибетским монастырям с привычной для Запада точки зрения было бы неверно. Здесь монахом делаются не по призванию, а по необходимости. Я говорил уже, что, как правило, им становится средний сын в семье. В девять лет ему надевают красную чубу, спускающуюся чуть ли не до пят, и записывают в монастырь, решая таким образом, к какой секте он будет принадлежать. Но мальчик пока остаётся дома, где родители заставляют его усердно читать и писать. Иногда в дом приходит монах, чтобы «образовывать» ребёнка.

Юношей он ещё остаётся какое-то время в родительском доме или у старшего брата, но может переселиться в местный монастырь. Он волен также выбирать себе обет: безбрачия, воздержания от определённой пищи и т. д.

Монахи не связаны вечными узами с определённым монастырём. Каждый платит за своё пребывание и за пищу. Кроме того, он вносит деньги за проведение больших церемоний, когда раздают еду всем собравшимся. По очереди послушники обязаны покидать монастырь и отправляться на поиски денег, уговаривая богатых и знатных людей делать пожертвования. Одиннадцатый месяц в году они проводят в сосредоточении на духовных делах. В остальное время твёрдого распорядка не существует.

Монастыри владеют землёй; в богатых монастырях скапливаются немалые запасы пищи и даже денег; туда охотно приходят грамотные люди, чтобы поделиться своей учёностью и поразмышлять над тем или иным предметом.

В общем и целом монастыри в Мустанге вполне можно сравнить с нашими средневековыми университетами. Трава — простой монах — это тот же школяр времён Франсуа Вийона. Предмет его изучения — поиски путей к нирване. Он учит то, что ему нравится, и там, где захочет. Он живёт в монастыре по своим средствам. Если он беден, то ищет монастырь побогаче, где вспомоществование пищей и деньгами можно рассматривать как «стипендию». Разочаровавшись в одном, он переходит в другой монастырь. Как правило, он уверен, что для него найдётся место. «Экзамены» открыты для всех. Они представляют собой дискуссию по поводу религиозных текстов, вопросов логики, проблем вероучения. Испытания обычно проходят публично. Студент сидит на скамеечке перед монахами, которые стараются запутать его каверзными вопросами. Если он успевает толково и быстро ответить на всё, ему выдают «диплом»: он считается перешедшим в более высокий класс, а этих классов, или степеней, существует великое множество — от самых низких орденов до докторских, которых насчитывается пять степеней.

Экзамены не обязательны. Монах может устраивать свою жизнь в зависимости от обстоятельств. Скажем, в молодости наняться слугой к другому монаху, подрядиться переписывать книги, ходить по деревням, отправляя службу на мелких церемониях, в том числе домашних, читать молитвы на похоронах, изгонять демонов из жилища и т. д. Таким образом он набирает деньги на учение, ибо смысл его жизни именно в учении. Ценят монаха по личным качествам, а не по занимаемому рангу или возрасту. Всё же ранг — известная гарантия благополучия для выходцев из бедных семей.