Старая королева Элеонор пробудила в девочке жажду знания о сокровенных тайнах, которые тщательно скрывались от нее отцом с матерью в мирной Кастилии.

Старуха охотно вроде бы, но всегда с хитрым и не очень понятным намеком вспоминала о своем детстве в Аквитании, о своей сестрице Петронелле, а также о том, каким роскошным был тот прежний французский двор.

И там, и при дворе аквитанском – везде они царили, две девочки – Элеонор и Петронелла. Мужчины воевали, а отдыхая после битв, любовались их невинными личиками. А какие поэмы слагались в их честь! И музыка! Она звучала везде – ею были наполнены сады, где музыка сливалась с пением птиц.

Старуха припоминала в подробностях одну осень, когда в Аквитании собрались лучшие трубадуры со всего мира. Они были все прекрасны – эти юноши, но истинным бриллиантом, вдохновляющим поэтов, была Элеонор – стройная, как стебель цветка, и пышная там, где надо, как набухшее зерно.

Трубадуры славили Даму, и Дамой этой всегда была и осталась Элеонор Аквитанская – впоследствии королева Англии.

Иссохли ее женские прелести, но осанка и походка остались прежними, и она показывала внучке пример, как остаться Прекрасной Дамой до конца лет своих.

– Иногда на свет рождаются женщины, чье предназначение – править, – говорила она, – и ты из таких, Бланш. Мне хватило одного взгляда на тебя, чтобы это понять… Уррака! Она просто девочка – хорошенькая… изящная… умненькая… Но Бог не одарил ее способностью покорять и властвовать.

Элеонор сделала паузу, потом снова вернулась к своим воспоминаниям:

– Как я сердилась на Господа, что он сотворил меня женщиной! Когда я была малышкой, то боялась, что мой отец решит заново жениться. Если б у него родился сын, то все права на наследство были бы у него! У него, а не у меня! У той, кому поклонялся весь аквитанский двор. А я правила двором! Поверь мне, Бланш, я царила в нем, потому что я была Женщиной. И если б у папочки родился сынишка… не знаю, как бы я поступила! Но этого не случилось, хвала Господу! Однако я много думала, почему даже самый негодный мальчишка переступает дорогу к власти девочке, которой самой судьбой предназначено царствовать?

Бланш согласилась, что это несправедливо.

– Я посчитала нужным кое-что наперед разузнать о твоем будущем супруге. У меня такое чувство, что он не похож на своего дедушку. О мальчике, который станет твоим мужем, я могу многое сказать, потому что его дед был какое-то время моим супругом. Да, милая! Я была королевой Франции, и моим супругом был Людовик Седьмой. Твой мальчик станет Людовиком Восьмым. Мой Людовик… О, вначале я была от него без ума! Он был хороший человек, но хорошие люди утомительны – запомни это, внучка.

Он был слишком привержен к церкви. Ему бы надо было сразу пойти в монахи, сидеть в келье и изучать старые, пыльные пергаменты. Так и случилось бы, если б его братца не убила свинья. Не смейся, Бланш! Да, да, обыкновенная хрюшка, бросившаяся под ноги коню дофина. Тот грохнулся оземь затылком, а мой Луи стал королем! Так часто бывает – ничтожная причина переворачивает судьбы народов. Не забывай об этом, дитя! Вот глупая свинка перевернула судьбу Франции. Бедный Луи! Господь был несправедлив к нему. Он обрушил на его хлипкие плечи и Францию… и меня… а две эти тяжести не всякий выдержит.

– Но вы все-таки вначале любили его?

– О да! Я любила его, потому что он делал то, что я ему приказывала. И выполнял все мои желания. Так, мы вдруг оба надели рубахи с вышитым крестом и отправились в Святую землю. Ведь я тебе уже говорила, Луи был очень религиозным человеком. Его объявили святым.

– Ну ведь вы тоже, наверное, святая, мадам, если отправились вместе с ним? Вы – его супруга – разделили с мужем все опасности.

– Я неустанно твержу тебе, дитя, что женщина в силах сделать больше, чем любой мужчина. А отправилась я в крестовый поход не из-за религиозных чувств, а просто ради приключений. О, я о многом могу тебе рассказать, но… не сейчас. Есть более важные вещи, которые нам надо обсудить. Но теперь я капельку подремлю, а то утомилась…

Бланш расстроилась. Ей нравились бабушкины рассказы о фантастических приключениях в Святой земле.

В следующий раз Элеонор завела разговор о своем замужестве с королем Англии.

– Он был моложе, чем я… и часто ставил мне это в укор, когда мы начинали ссориться. Сначала у нас все шло хорошо. Он был так юн… и так не похож на своего папашу. Кстати, Джеффри Анжу был красивейшим мужчиной из всех, кого я в жизни встречала. Генри Анжу не унаследовал от отца ничего… я имею в виду внешность, разумеется. Все, что он получил в наследство, – это имя – Плантагенет. И, конечно, ореол великого предка – Вильгельма Завоевателя. Что-то было в крови Генри от Вильгельма, что-то от матери – Матильды. Она, эта женщина, легко изображала ярость, когда внутри была холодна как лед. И это актерство часто ей помогало.

Если б ты увидела Генри, некрасивого и прыщавого, то сразу бы поняла – он рожден быть королем и станет им непременно. Ну и я была догадлива! Мы распознали друг друга сразу – кто чего хочет. Если б он не был таким мерзким развратником… Но я не ревновала, а мстила ему, как могла…

Теперь, дитя мое, ты начнешь быстро взрослеть. Все в мире думают, что мужчина – хозяин в доме, что жене уготована лишь скучная брачная постель, куда он захочет заявиться после свидания с очередной любовницей. Но жена – не бездомная кошка, которую можно или приласкать, или прогнать за дверь. Если она будет так думать про себя, то и заслуживает подобного обращения с собой или кое-что похуже. Покоряясь во всем мужу, ты совершишь преступление против всего рода женского, берущего начало от прародительницы Евы. Молю Бога, чтобы муж был тебе верен. Наверное, так иногда бывает! Мой первый венчанный супруг Людовик был верным мужем. Второй – Генри – худшего пакостника я в жизни не встречала. Странно, но я больше тоскую по Генри.