— Я приготовил салат, — обрадовался мне глазами, — нашёл в холодильнике помидоры, болгарский перец, яйца. Извини, но пришлось извлечь часть курицы из супа. Ничего не обнаружил из мясного.

— Молодец! Мне бы и в голову не пришло такое… Пахнет заманчиво! — я достала тарелки, вилки. Он — стаканы.

— Что будешь пить?

— Сегодня только безалкогольные напитки. Завтра на работу. Налей, пожалуйста, томатного сока. Кстати, если желаешь, у нас имеется отличное "Шардоне"

— Спасибо, я не пью…

Ну надо же!

— Что, совсем?

Марк утвердительно кивнул.

— И не пил никогда?

— Было дело. Очень давно. Всё это плохо кончилось для меня… — он нахмурился.

— Если тема неприятна, лучше не говори. Давай-ка лучше лопать куриный салат!

Некоторое время мы ели молча. На самом деле было очень вкусно. Незря на востоке лучшими кулинарами слывут мужчины.

— Ой, извини, — спохватилась я, — хлеба-то тебе не предложила! Сама не ем, вот и забываю о других.

— Ничего, я позавтракал дома. Просто приятно побыть в твоей компании.

Я решила, что настало время приносить извинения за грубость:

— Не сердишься на меня? Наговорила тут всего…

— Ни капельки. Я же понимаю как тебе должно быть плохо сегодня. Похмелье вместе с головной болью вызывает у человека неконтролируемую агрессию. Не каждый способен с ней справиться.

Я присвистнула, забыв про набитый рот:

— Откуда такая осведомлённость?

— Сталкивался по роду службы.

— Так ты мент?

— Нет. Я скромный клерк в нотариальной конторе.

— Чего бы вдруг? С твоими бицепсами смело можно брать бандитов. А внешность плейбоя пригодилась бы для отлова нелегальных проституток. На живца, так сказать.

— В нашей стране нет легальной проституции. Но за доверие спасибо, конечно.

Так-так, облик моего нового знакомого обрастает историей. До недавнего времени абсолютно ничего о нём не знала, кроме того, что у него есть славный брат-стрелец. Я возблагодарила небо за отсутствие у себя судимостей и с огромным удовольствием доела салат, запивая солоноватым соком.

Погода за окном разгуливалась. Небо, совсем недавно пасмурное, в нескольких местах порвалось и выпустило на волю солнышко.

— Сегодня тепло на улице? — спросила я Марка, который тоже смотрел в окно.

— Тепло. Похоже, лето к нам вернулось.

— Давно пора…

Он взял мои руки в свои и заглянул в глаза:

— Когда не о чем говорить, говорят о погоде?

Я отрицательно мотнула головой:

— Скорей, когда не можешь говорить о том, что заполняет мысли, начинаешь говорить на общие темы.

— Что заполняет твои мысли, Аня?

Сказать? Нам помешала сиамка, до сих пор мирно спавшая в моей велюровой тапке у стены. Она пискнула, удивилась своему голосу и широко зевнула, уставившись на нас молочно-голубыми глазками.

— Ты уже придумала ей имя?

— Нет. Давай вместе, ведь это наша общая кошка. От чего будем отталкиваться? Наша малышка сиамской породы, — мне было приятно говорить "наша".

— Не совсем. Мордочки у настоящих сиамских кошек больше похожи на абиссинцев или девонов, вроде того, что у вас живёт. Наша — европеизированный метис, если можно так выразиться.

— Ну и что? Предки её всё равно выходцы из Сиама. А это нынешний Таиланд. Я ничего о нём не знаю, кроме названия столицы — Бангкок. Не называть же её Бангкокой!

Марк поднял котёнка с пола и поднёс к лицу:

— К сожалению я тоже мало знаю об этом государстве. Религия там буддизм, но дать ей имя будды — святотатство. Я помню как называется главная река Таиланда: Менам-Чао-Прая.

Я забрала из его рук урчащий предмет обсуждения:

— Ты был отличник по географии?

— Нет. Мой друг работал в Австралии какое-то время. А летел туда через Бангкок. С остановкой. Прислал открытку с видом реки. На ней я и прочел название. Может так и наречем киску? Красиво.

— Прикольно. Но неудобно: пока запомнишь, пока привыкнешь… Да и длинно как-то.

Несостоявшаяся Менам-Чао-Прая от растройства чихнула и стала извиваться в моих руках. Пришлось отпустить восвояси.

— А потом она не рыба, чтобы именоваться в честь реки. Лучшие имена — вписанные в историю. Например, Нефертити. Переводится — "красавица грядёт," — решила я блеснуть эрудицией.