В марте 1997 года непрочная ткань мира начала расползаться. Арафат отверг первый шаг запланированного ухода израильтян с оккупированных территорий. Нетаниягу объявил о своем намерении создать еврейский район в центре Восточного Иерусалима — то есть там, где, палестинцы видят столицу своего будущего государства.

«Я осознал весьма печальную реальность, — говорилось в письме, которое в момент возрастания напряженности король Иордании Хусейн написал премьер-министру Израиля. — Я не вижу Вас на своей стороне в усилиях исполнить Божью волю, способствуя полному и окончательному примирению всех потомков сынов Авраама».

21 марта произошли вспышки насилия в Тель-Авиве, Иерусалиме и Хевроне. В одном из тель-авивских кафе палестинский террорист-самоубийца убил трех человек и ранил сорок. Это был первый террористический акт с момента избрания Нетаниягу. В тот же день произошли столкновения в Хевроне и в Восточном Иерусалиме — в Хар-Хома, районе предполагаемого строительства новых еврейских кварталов.

Название «Хар-Хома» закодировано внутри самого священного библейского текста — мезузы. Рядом с «Хар-Хома» читаются зловещие слова: «со всем народом своим выступил… на сражение».

Эти слова в библейском коде помещаются рядом с предсказанием убийства Рабина и возле предупреждения о грозной опасности «атомного холокоста». Они же возникают по соседству с сообщениями о тех иерусалимских и тель-авивских взрывах, которые покончили с мирными договоренностями Рабина-Арафата. И они же воплотились в реальность в сентябре 1996-го и в марте 1997 года.

Составитель кода предвидел каждую искру, от которой мог разгореться пожар Холокоста. И до той минуты, когда очередной кризис приходил к разрешению, невозможно было сказать, что перед нами — очередной эпизод тысячелетней распри или начало Армагеддона.

Судя по всему, нельзя одновременно знать и о характере события, и о времени, когда оно произойдет.

«Физики сдались, — писал Ричард Фейнман, Нобелевский лауреат, которого многие считают величайшим ученым после Эйнштейна. — Мы не можем предсказывать события, даже зная все начальные данные. Единственное, что может быть известно, — это вероятности возможных исходов. Мы можем предсказывать только шансы».

И тем не менее, квантовая физика — это весьма успешно развивающаяся область науки. Она «работает» — возможно, как раз потому, что признает неопределенность частью реальности.

Точно так же работает и библейский код. Он тоже включает неопределенность в состав реальности.

— Наш мир отражен в коде, — говорит Рипс. — Мы смотримся в него, как в зеркало. Скорее всего, наши попытки узнать будущее и повлиять на него действительно влияют на исход событий. Я думаю, тут задействованы очень сложные интерактивные связи.

Рипс признался, что не раз, когда он работал за компьютером, изучая код, его посещало чувство прямой связи с иным разумом.

— Не то чтобы код отвечал на наши вопросы, — объяснил он. — Нет, он предсказал все разом, давным-давно.

Рипс считает, что библейский код был создан сразу, весь целиком.

— Мы воспринимаем его, как голограмму: он меняет вид при перемене угла зрения, хотя, конечно, весь образ в целом существует изначально.

В коде заключена трех тысячелетняя история человечества. Только код рассказывает ее не в хронологическом порядке, а сообщает всю историю сразу. Современные события наслаиваются на давние, сообщения о будущем запрятаны в рассказ о далеком библейском прошлом. В одном стихе может скрываться тайное известие о древнем прошлом, настоящем и далеком будущем.

— Проблема в том, удастся ли нам это расшифровать, — сказал Рипс. — Перед нами явно осмысленный текст. Только он похож на донесение разведки, в котором удается прочесть лишь одно слово из двадцати.

Рипс, как всегда, осторожен.

— Библейский код — произведение высшего разума, — говорит он. — Может быть, этот высший разум хочет, чтобы мы поняли его сообщение, а может быть, и не хочет. Не исключено, что мы просто недостойны понять его.

Я не мог с этим согласиться. Если миру грозит опасность, то какая разница, достойны мы или недостойны? Если создатель кода желает нам добра, он в любом случае предупредит нас.

Нас с Рипсом разделяет одно: он религиозный человек, а я нет. Для меня по-прежнему остается загадкой, кто составил код, с какой целью и где сейчас Этот шифровальщик.

Рипс не сомневается, что код составлен Богом.

После пяти лет изучения кода мне удалось наконец найти окончательное доказательство его реальности. При этом я с ужасом осознал, что в 1996 году мы, сами того не заметив, были на самом краю пропасти.

Об опасности, которая грозила нам в 1996 году, ясно сказано в открытом тексте первого библейского Апокалипсиса — Книги Пророка Исаии. Это единственная книга Библии, полностью сохранившаяся среди рукописей Мертвого моря. Именно в ней предсказывается ядерный удар по Иерусалиму.